 |
| П. Минакир |
|
|
- Общепринятая точка зрения: начало нынешнему кризису положено в Америке, вслед за ней «рухнуло» и все остальное, следовательно, надо ждать, когда начнется подъем в экономике США. Многие проводят аналогии с Великой депрессией, которая продолжалась, как известно, несколько лет. Неужели и теперь все продлится так долго?
- На самом деле у Великой депрессии и нынешнего кризиса общего не столь уж много. Тогда не существовало столь всеобъемлющей финансовой глобальной сети. Потому кризисы происходили в большей мере как локальные классические кризисы перепроизводства. В Америке он начался с банковских и фондовых крахов, но в основе лежал шок конъюнктуры. После Первой мировой войны спрос на товары увеличивался многократно, поскольку люди старались получить все, что было недоступно или отложено на военное время. На этом потребительском буме расцвели капиталы и бизнес. Крупные военные компании тоже включились в этот процесс, и в результате получился кризис перепроизводства. Выходила из него Америка долгие годы, мучительно.
Сегодня корни далеко не в потребительском буме, как это часто представляют. Есть такая философская формула: «После того не значит, что «из-за того».
- А в чем же?
- Почему в Америке случился бум ипотечного кредитования? А денег много стало. Откуда деньги? Да отовсюду. Последние годы в США шел бурный поток иностранного капитала - китайского, российского, индийского, бразильского и даже европейского. Все, кто покупал казначейские билеты США, подталкивали эту страну к кризису.
Но это у них, в Штатах, были реальные деньги. В мировой экономике, по большому счету, денег крутилось не так уж много.
Международная финансовая система была в последние годы выстроена по принципу казино: был создан гигантский разрыв между «фишками» - фиктивным капиталом - и реальными деньгами. То есть объем финансовых обязательств (деривативов) - всевозможных облигаций, расписок, специальных бумаг - с 2000 года увеличился к моменту кризиса в 15 раз. За это время объем мирового ВВП увеличился всего-то на 30 процентов. А когда игра закончилась, и люди попытались обменять «фишки» на деньги, оказалось, что в «казино» столько денег нет. Вот вам и кризис. Сегодня он пока остается финансово-валютным потрясением. Пока в мире кризиса в классическом виде, то есть с отрицательными значениями роста, колоссальным падением производства, массовой безработицей, нет. И вполне вероятно, что такого кризиса и не будет вовсе. Скажем, прогноз американской экономики, европейской экономики на 2009 год состоит в том, что падение производства составит десятые доли процента ВВП. Хотя, конечно, отдельные отрасли страдают более серьезно.
- Вы говорите «игра закончилась», люди попытались поменять свои «фишки» на деньги. Что это значит?
- Это значит, что владельцы реальных капиталов решили вывести их из ценных бумаг, а дальше пошла цепная реакция - сбор кредитов и прочий отзыв инвестиций. Деньги, которые крутят миром, попытались спрятать по карманам. И это не было сговором. Просто сегодня экономики слишком взаимосвязаны, одно движение на отдельно взятой бирже может породить мировой или глобальный кризис. Как карточный домик, который может рухнуть из-за одной неверно положенной карты. С начала 80-х годов даже появился термин «эффект заражения». Финансовый вирус, заражающий все экономики, распространяется через глобальные каналы переноса капитала: биржи, банки и так далее.
Кризисы должны случаться по теории длинных циклов. В том числе и глобальные, с глобальной перестройкой глобальной экономики.
Самое трагичное, что вовремя отреагировать на него невозможно в принципе.
- Что должно произойти, чтобы деньги вернулись в экономику? Каким образом вышла Америка из того знаменитого кризиса?
- Тогда все было просто. Были задействованы программы поддержки населения и, главным образом, поддержки бизнеса. Программа Рузвельта состояла в создании государственного спроса и рабочих мест. Кроме того, они девальвировали доллар и тем самым простимулировали экспортное производство.
Эта классика дает меньше эффекта сейчас. Все девальвируют свои национальные валюты.
То, что делают сегодня правительства всех стран - стимулируют спрос и предложение, вселяет определенный оптимизм. И мы уже чувствуем, что держатели капиталов на эти сигналы реагируют: сегодня уже начался отток финансовых средств из казначейских обязательств США на нефтяной рынок. Это первый сигнал того, что рынок готовится к повышению спроса и цен на нефть. Не готовиться он не может к этому в принципе, потому что цена будет расти, спрос тоже. Судя по тенденциям, которые мы отслеживаем, во второй половине года мировая экономика начнет восстанавливаться. Общие темпы прогнозные по итогам года - примерно нулевой рост. Хуже в I-II кварталах, лучше - в III-IV, а в 2010 году экономика войдет в положительную зону роста. Жизнь начнет налаживаться.
- Конечно, год-два - это лучше, чем три-четыре, как прогнозируют некоторые. Но те предприятия, которые сегодня недозагружены, где люди в вынужденных отпусках, ждут помощи. Мы видим, что Америка «заливает кризис долларами» - установила ставку рефинансирования один процент, проголосовала за два триллиона долларов поддержки из бюджета, активно печатает деньги. Китай выделил на оживление своей экономики 600 миллиардов долларов США, и это вызвало оживление. Россия, наоборот, поднимает ставку рефинансирования, очень дозированно финансирует экономику. И это при том, что все знают о гигантской «заначке» правительства.
- Мы тоже активно тратим. Банкам выделили несколько более 7 триллионов рублей. Нефтяникам, металлургам, строителям - чуть более 2 триллионов. Фондовому рынку перепало 140 миллиардов. На поддержание курса рубля ушло 200 миллиардов долларов, то есть порядка 6 триллионов рублей, половина запасов ЦБ и треть всех золотовалютных запасов страны. Теперь банковской системе опять дают субординированные кредиты аж на 400 миллиардов исключительно на поддержание ликвидности при невозврате «плохих кредитов». Плюс поддержка внутреннего спроса, социальная защита населения, создание новых рабочих мест.
Конечно, хотелось бы больше. Можно, конечно, вернуть свои деньги, вложенные в американские ценные бумаги, но это означает обрушить Америку. А нам надо совсем не это - нам надо, чтобы этот великий потребитель снова стал таковым. А других реальных рублей, которыми можно было бы «залить» кризис, в стране просто нет.
Печатать, как Америка, - это не наш путь. Потому что рубль - это сугубо национальная валюта, как ни прискорбно, а 70 процентов мировых резервов номинировано в долларе. Поэтому весь мир покупает эти доллары, несмотря на то, что их печатают сегодня взамен исчезнувших «фишек», о которых мы говорили ранее. Если Америка объявит вдруг о девальвации доллара, это приведет всего-навсего к цепной девальвации всех остальных мировых валют. Просто изменится масштаб цен.
И с этой точки зрения то, что делают сегодня наши, - правильно. Мы уронили рубль, облегчили жизнь экспортерам, некоторые из которых только таким образом и могут работать хотя бы с минимальной рентабельностью.
Другое дело - почему кредиты не доходят до реального сектора, почему наши банкиры покупают валюту. Говорят, когда будет выгоднее финансировать экономику, тогда и будут так делать. Банк в условиях объявленной девальвации не будет финансировать АвтоВАЗ. Но речь ведь не о рациональном поведении банкиров. Речь о том, что система регулирования этих дополнительных финансовых потоков в России действительно существенно отличается от европейской, американской и так далее. Там это налоговые льготы, списание «плохих кредитов», финансирование переобучения безработных и лишь небольшой кусочек - наличные. У нас, наоборот, - «живые» деньги. Проследить за ними невозможно. Система регулирования построена торопливо и непрофессионально, либо она специально так построена, чтобы было много свободы у банков. Все деньги уже на валютном рынке. Счетной палате уже нечего контролировать. Можно было депонировать деньги на спецсчете коммерческого банка под определенные цели. С поручением казначейству перечислить по такому-то договору. Я, как директор института, не могу ведь «грохнуть» бюджет своего учреждения на валюту, даже если захочу.
- Тем не менее, денег не хватает. Значит, экономисты, которые на протяжении многих лет критиковали правительство за «заначку», были не правы? Правительство должно было еще больше «заначивать» или хранить Стабфонд не в казначейских билетах, а, скажем, в золоте?
- Правда заключается в том, что собрать запас, достаточный для неопределенно большого дефицита, который может возникнуть во время кризиса, нельзя в принципе. Потому что никто не знает, каковы глубина и сроки кризиса.
Рациональное поведение заключается в максимально эффективном использовании текущих доходов. В нашем случае было решено, что наилучший способ инвестиций - это вложение в ценные бумаги Соединенных Штатов Америки, в их казначейские билеты. Мы были не одиноки в своем решении. Самый большой держатель этих американских бумаг - Китай. У нас всего пять процентов, у них - 17. Еще семь процентов у Бразилии. Но при этом мы почти ничего не сбрасывали в свою финансовую систему. В отличие от Китая, который это делал.
Аналитики предупреждали, что сбрасывать все доходы в американские казначейские обязательства - это опасно. Обезвоживание собственной банковской системы - тоже опасная штука. Но на эти предупреждения реакции не было. Мы свои доходы переводили за границу, держали высокий банковский процент внутри страны. А там был процент низкий. Вот наши и занимали там. Все понимали, что это опасно. Но более важным приоритетом считалось сбить инфляцию, которая составляла 11 процентов. Очевидно, думали, что успеют сбить ее до уровня 5-6 процентов до кризиса и тогда уже влить капитал в страну. Но это была иллюзия. Великие страны рушились из-за стремления к великим идеям.
Теперь мы вытаскиваем деньги из «заначки» и отдаем опять туда, на Запад, где компании занимали деньги. Но далеко не все компании получают эту поддержку. Потому что, как мы говорили, «заначка» не безгранична и предназначена главным образом на стабилизацию ситуации в целом.
- А бизнес не понимал, как рискует?
- Бизнес вел себя рационально, в соответствии с моментом. Все понимали, насколько опасно занимать деньги на Западе, но рассчитывали, что успеют выкрутиться до того, как начнутся неприятности.
- История не знает сослагательного наклонения, но из нее можно извлекать уроки. Если бы мы направляли свои капиталы в собственную экономику, диверсифицировали ее, насколько сегодня было бы легче пережить кризис? Ведь мировой спрос упал не только на нефть, но и на высокие технологии, и на продукцию машиностроения.
- Ситуация однозначно была бы лучше. Дело не в инновациях, не в нанотехнологиях. Наша экономика за короткий период стала суперимпортозависимой. Несмотря на то, что после кризиса 1998 года в стране появилась масса импортозамещающих производств. Даже эти производства целиком «сидят» на импортных компонентах (сырье, технологии, комплектующие). Кроме того, эти предприятия перестали покрывать возросшие потребности населения. Продовольствие - импорт, бытовая, радиотехника - импорт. Мы так и остались страной, которая производит нефть и газ и потребляет все остальное. По большому счету. Если бы нам удалось за эти годы нефтяного благоденствия сократить долю импортной зависимости, уже было бы хорошо. Это сократило бы спрос на валюту, повысило безопасность. Кроме того, общеизвестно: чем разнообразнее и масштабнее экономика страны, тем крепче внутренний рынок.
- Кстати, о валюте. Правильно ли сделали, что плавно опустили рубль, потратив на это треть золотовалютных резервов, как говорят эксперты? Что будет с курсом дальше? Говорят, что ажиотажный спрос на валюту - временный. Его создали компании, которым надо отдавать долги в валюте. В массе своей сроки погашения займов вот-вот выйдут, и тогда спрос упадет?
- Капиталы, которые были вложены в российские ценные бумаги в расчете на высокую доходность, были изъяты. Причем не в рублях, а в валюте, что, конечно, создало дополнительный спрос.
Но дело не столько в возврате долгов. Когда падают экспортные доходы и растут со страшной силой импортные закупки, потому что экономика «сидит» на импортной игле, естественно, нарушается баланс спроса и предложения на валюту. В этой ситуации можно либо регулировать курс, что и делал ЦБ, либо позволить ему плавать. Тем не менее, не нужно быть большим пророком, чтобы предсказать: обратная револьвация (укрепление) рубля неизбежна. Возможно, уже к лету. Потому что произошедшая скачка цен на нефть - не более чем спекуляция. Объективный тренд цены на нефть - повышательный.
Беседовала Раиса Елдашова,
«Тихоокеанская звезда», 28.02.09.
