В суде Хабаровского края, после двухмесячного перерыва, возобновляется сверхзатяжной процесс по одному из самых резонансных уголовных дел азиатского масштаба (см. Из жизни отдыхающих).
 |
| А. Брябрин |
|
|
- Пока федеральный центр требовал от обвинителей «общака» конкретных результатов, на окраине России возникло множество подозрений в отношении тех, кто, обладая административным ресурсом, якобы, способствовал легализации дальневосточной мафии, а затем уводил ее от реального наказания. В этот черный список, после 37 лет образцовой службы, попали и вы, Анатолий Иванович...
- Фемида не нашла пока логической связи между выводами следствия и статьей УК РФ, возбужденной в отношении меня и других работников следственного изолятора. 8 сентября материалы с недопустимыми доказательствами отправлены на доследование, «для устранения препятствий рассмотрения дела». Суд указал: «…следователем не указана объективная сторона инкриминируемого Брябрину преступления, предусмотренного ст. 286 ч.1…». Хронология обвинений администрации СИЗО начинается с весны прошлого года, когда выяснилось, что полноценные улики и свидетели против главных фигурантов по делу «общака» суду просто не представлены. Тогда то, как уже известно Генпрокуратуре и федеральной власти, один из следователей городской прокуратуры при посещении тюрьмы изложил руководству изолятора план создания искусственной ситуации, дискредитирующей арестованного Эдуарда Сахнова.
В присутствии всего оперативного отдела СИЗО было предложено спровоцировать его на бунт, с целью возбудить в отношении организатора массовых беспорядков беспроигрышное уголовное дело. Предлагалось также ослабить контроль за лжесвидетелями, чтобы на них можно было беспрепятственно влиять во время следственных процедур и в итоге возбудить еще одно дело в отношении «общака» - давление на свидетелей. Администрация тюрьмы отказалась поддерживать преступные замыслы следователей, а в отношении не только меня, но и принципиальных работников СИЗО Кебеца, Макарова, Иванова и других началась настоящая травля. Для официального мотива при возбуждении надуманного дела начали рыть всю многолетнюю хронологию приема гуманитарной помощи.
По факту преступного давления я был вынужден доложить своему краевому начальству. Но соответствующей служебной проверки, несмотря на явную опасность деяния, надзорным органом до сих пор не проводилось. Об этом официально уведомила меня краевая прокуратура. На днях оперативники СИЗО Алексей Иванов и Андрей Макаров дополнительно заявили руководителю краевого следственного управления о преступлениях группы РУБОП. Эти факты прозвучат на суде.
После этого я, как видно, стал костью в горле для тех, кто в спешке фабриковал новое обвинение авторитетным сидельцам. Для суда готова полная доказательная база, документально демонстрирующая мстительные, но безрезультатные попытки развернуть лжесвидетелей по резонансному делу против администрации изолятора. Десятки письменных показаний, как сможет убедиться суд, подтверждают противоправную «политику» сотрудников РУБОП и прокуратуры, гарантировавших лжесвидетелям особые условия содержания в камерах. В ином случае (вместо девочек, спиртного, наркотиков, нелегальной сотовой связи и прогулок на волю) затравленным арестантам угрожали расправой силами подконтрольных агрессивных сокамерников. Однако большинство малограмотных и юридически незащищенных уголовников просто не могли знать подробности о жизни криминальной элиты, если она существовала. Людей, которые на воле являются, как правило, «шестерками» или бомжами, воровские авторитеты в свои дела никогда не посвящают и к себе близко не подпускают.
Дутые свидетели впервые оказались рядом с обвиняемыми только когда по указанию прокуратуры всех согнали под одну тюремную крышу. В итоге на процессе по делу «общака» они даже не смогли опознать тех, против кого давали показания под давлением. Из-за непрофессионализма, цинизма сотрудников РУБОП и прокуратуры при проведении следственных процедур в СИЗО несколько жертв подобного шантажа пытались покончить жизнь самоубийством. Их просто коварно подставили, преступно презрев все федеральные программы защиты свидетелей.
- Вас и ваших бывших подчиненных, кроме прочего, обвиняли в нарушении правил приема благотворительной и гуманитарной помощи в пользу СИЗО. Чем завершилась проверка, длившаяся более года?
- Действительно, столь масштабной ревизии и углубленного аудита в тюрьме еще не было. Проверка охватила финансово-хозяйственную деятельность администрации изолятора за период с октября 2001 года по июль 2007-го. Чтобы не быть голословным и не мучить читателя массой цифр, приведу главные выдержки из итогового акта, подписанного контролерами-ревизорами территориального управления Росфиннадзора. «Все поступившие за счет спонсорской помощи основные средства и материальные запасы полностью и своевременно оприходованы по бюджетному учету, на все основные средства заведены инвентарные карточки. ...По данным Журналов операций, оборотных ведомостей все приобретенные материальные запасы оприходованы по бюджетному учету по соответствующим счетам, что подтверждено данными Главной книги». По некоторым видам ремонтных работ, произведенным много лет назад во времена общегосударственной экономической смуты, сметы с точным определением расхода материалов действительно отсутствуют, но можно ли на этом основании огульно обвинять работников СИЗО в том, что они себе бетон по карманам распихивали?
Если говорить еще более простым языком, наши работники, интенданты и хозяйственники сделали все, чтобы учреждения не коснулась разруха. «Обратиться с вопросом оказания благотворительной помощи, направленной на улучшение условий содержания спецконтингента, к руководителям предприятий, в организации коммерческих структур...». Именно это решение оперативного совещания при ВРИД начальника УФСИН РФ по Хабаровскому краю мы на протяжении последних лет ревностно исполняли. А в результате целые следственные группы, вместо настоящей борьбы с настоящей мафией, были брошены на то, чтобы установить прохождение по канцелярии оприходованной швейной машинки или старого китайского телеприемника.
Капитальный ремонт мы провели в древних стенах в соответствии с нормативной базой и на пределе своих возможностей, но при этом едва не стали преступниками. Оскорбительна и формулировка, озвученная в постановлении о возбуждении уголовного дела в отношении деяний меня и моих бывших подчиненных: «...с целью личной заинтересованности, направленной на получение выгод нематериального характера – положительных характеристик в адрес Брябрина со стороны вышестоящего руководства». Выходит, я 37 лет поднимал хозяйства нескольких колоний и тюрьмы только ради грамот и похвал? «Хорошее» резюме для заслуженного ветерана ведомства перед выходом на пенсию и «пример» для других администраций российских СИЗО...
Неужели мне надо было бездействовать, глядя, как ржавеют трубы, осыпаются стены, проваливаются полы в древнем тюремном здании и голодают безродные арестанты? Есть ведь в России и такие примеры. 5 сентября в «Известиях» опубликован репортаж о неожиданном визите генпрокурора России в следственный изолятор подмосковного Ногинска. Он ужаснулся условиями содержания подследственных при посещении запущенных с середины прошлого века коридоров и камер. Худшим СИЗО страны из-за бездействия администрации охарактеризовал Юрий Чайка околостоличную тюрьму, где все делалось в порядке поступления скудных денег на текущий ремонт. Зато хозяйственная инициатива руководства СИЗО Комсомольска, которая руководством УФСИН всегда ставилась в пример нашим коллегам, вдруг стала поводом для очень серьезного, но, как теперь выясняется, сфабрикованного обвинения.
- Однако в интервью федеральным и краевым СМИ некоторые компетентные источники еще до начала суда утверждали, что именно вы создали в тюрьме камеры для избранных...
- Клевете, попавшей на страницы газет и телеэкраны, еще предстоит дать правовую оценку. О том, что на протяжении десятков лет в камерах местной тюрьмы, как и многих российских СИЗО, содержались так называемые рабочие бригады из числа осужденных, прекрасно знала и прокуратура, и милицейские спецслужбы, и суды, выносившие постановления об освобождении таких заключенных после отбывания наказания. Это вовсе не открытие, а система, продиктованная необходимостью проведения оперативно-следственных мероприятий, без которых вообще немыслимо взаимодействие СИЗО с другими структурами правоохранительных органов.
Кроме того, мы действовали в строгом соответствии с ведомственной директивой (18/6/2-394т), направленной для исполнения начальникам территориальных органов УИС России. Она однозначно регламентирует следующую процедуру: «… других осужденных, оставленных с их согласия в следственном изоляторе, содержать изолированно в помещениях камерного типа в соответствии с видом режима… Использовать на работах внебюджетной деятельности СИЗО…».
Фальши «двойные стандарты» вдруг, но не случайно проявились именно в Комсомольске, где виновными при содержании свидетелей и обвиняемых по делу «общака» решили сделать руководство тюрьмы.
Точки над «i» будут расставлены судом сразу же после четких ответов на ряд конкретных вопросов. Например, почему в обвинительном заключении по данному уголовному делу до сих пор не указано 6 осужденных, которые до последнего времени также находились в «рабочих» камерах по распоряжению прокуратуры и РУБОП? Почему в течение последних 16 лет по этому поводу не было вынесено ни одного прокурорского представления, после которого администрация СИЗО сразу же прекратила бы подобную практику? Об этом необходимо допросить, в первую очередь, следственную группу по делу «общака» и самого прокурора, который впервые посетил изолятор с целью внеплановой проверки уже после того, как мы отказались содействовать провокационным мерам по «искусственному» выявлению лидеров ОПС. Подобные провокации могли бы привести к гибели сотрудников тюрьмы и следственно-арестованных. Как бы я мог после этого смотреть людям в глаза?
- Но откуда тогда в прошлом году выпорхнуло устойчивое словосочетание «санаторий имени Брябрина»?
- Злая шутка появилась там, где уже, по-видимому, расписались в бессилии найти настоящих свидетелей по делу «общака». А правда иная: на протяжении 37 лет в любых экономических условиях, и тем более при отсутствии нормального финансирования учреждений, я делал все, чтобы зэки были одеты, накормлены, обеспечены работой. Не было у подопечных хлеба – брал в долг у пекарей. Не было постельных принадлежностей, женщины из рабочей бригады ремонтировали и шили белье на машинках. Казенная характеристика подытожила старания по-чиновничьи витиевато: «...принимал нестандартные решения, изыскивая возможности, обеспечивающие нормальное функционирование учреждения в условиях кризиса и дефицита ресурсов». Президент Путин оценил мой труд «Орденом Почета».
После того, как европейские правозащитные организации рекомендовали правительственным структурам России покончить с гулаговским наследием, особые усилия были направлены на отделку камер для подследственных. Кроме того, все приведенные в соответствие с санитарными нормами так называемые «номера люкс» оборудованы новой сантехникой, а двухъярусные койки армейского образца и обеденные столы освещены нормальными люстрами. Таким образом, мы реагировали на новые требования в свете положений международной конвенции по правам заключенных.
Профессионально смонтированная оперативная видеозапись демонстрирует «особые условия», якобы созданные администрацией учреждения для VIP-арестанта. На самом деле все содержались на общих основаниях, в типовых отремонтированных камерах. Среди изъятых предметов фигурирует холодильник с банкой красной икры, мобильник и даже ноутбук со встроенным модемом. Но если не вырывать факты из контекста, становится ясно: холодильники мы установили во многих камерах, а хранить в них продуктовые передачи можно было всем и абсолютно законно, в том числе и икру.
Мобильниками, как теперь выясняется, снабжались некоторые «особо ценные» лжесвидетели. Наша цель - выявить канал запрещенных поставок. И на этой почве также назрел конфликт с РУБОП. Кстати, нигде в дальневосточных СИЗО нет такого арсенала специальных технических средств борьбы с нелегальными телефонами, как в тюрьме Комсомольска-на-Амуре. Руководство следственного изолятора еще несколько лет назад изыскало внебюджетные средства для приобретения генераторов радиопомех многоканального типа «Квартет». К моменту внеплановых проверок в учреждении функционировали уже 3 мощных «глушилки». Суду также будет представлена информация о том, каким образом попал тот самый ноутбук в камеру, где во время обыска находился подследственный Сахнов.
Между тем, в качестве свидетелей обвинения меня и моего заместителя привлечены граждане, совершенно далекие от процесса. Их косвенные, явно вымороченные показания по делу вряд ли смогут хоть в чем-то убедить. Например, в зале суда оказалась по заявлению обвинения даже бывшая жена осужденного, который не платил алиментов из-за того, что администрация СИЗО, мол, не отправила его своевременно в исправительную колонию. Сама же свидетель-«пострадавшая» на предварительном слушании открыто возмутилась повесткой по такому абсурдному поводу.
Уже четвертый (!) состав суда отклоняет ходатайство прокурора об отстранении от должности заместителя начальника изолятора Сергея Кебеца. Многие факты, представленные прокуратурой, вообще никакого отношения к данному уголовному делу не имеют и являются, по сути, способом психологического давления. В четвертом, самом свежем постановлении указано заявление адвоката Наталии Скорпневой: «…обвинение Кебец неясно и противоречиво, представляет собой бессистемное цитирование нормативных актов, из чего непонятно, в чем же конкретно он обвиняется…».
По убеждению 7 офицеров СИЗО, обвиненных в злоупотреблениях, следственная группа по делу «общака» пытается переложить ответственность за свой непрофессионализм на работников изолятора. Своими неправомерными действиями некоторые сотрудники РУБОП и прокуратуры полностью дезорганизовали работу СИЗО, нанесли значительный ущерб интересам государства в борьбе с организованной преступностью на Дальнем Востоке. Сразу же после окончательных вердиктов суда я обязательно приложу все силы, чтобы сполна отстоять свою честь и честь сотрудников Комсомольского СИЗО, а затем написать книгу, сделав достоянием российской общественности истину о беспределе, напоминающем события 37 года.
Юрий Ковалев,
Комсомольск-на-Амуре.
