Несчастный случай произошел 2 февраля 2015 года в Баренцевом море, где «Камчатка» вела промысел краба. На открытой палубе находилось восемь членов экипажа, в том числе старший мастер добычи Игорь Ли. Они выполняли постановку крабовых ловушек. Во время работы мастера сбило уходящей за борт ловушкой и выбросило в море. В результате спасательной операции, длившейся почти час (!), Игорь Ли утонул. В медицинском свидетельстве о смерти причиной смерти названо утопление.

 

Обвинение по ч.2 ст.143 УК РФ (нарушение требований охраны труда, совершенное лицом, на которое возложены обязанности по их соблюдению, повлекшее по неосторожности смерть человека) предъявлено второму помощнику капитана.

 

Установлено, что именно этот человек нес ходовую вахту в момент трагедии и должен был следить за соблюдением требований охраны труда на палубе. Однако, как считает следствие, он выполнял свои обязанности небрежно, что и привело к гибели мастера добычи.

 

Рыбная отрасль - одна из самых коррумпированных отраслей российской экономики. В противозаконные отношения втянуты все звенья этой цепочки: чиновники, правоохранители, пограничники. Рабское положение российских рыбаков, их гибель на промысле, как пример, одной из самых циничных форм коррупции.

 

 

О произошедшей в Баренцевом море трагедии журналисты Приморья узнали от своей коллеги Татьяны Белоноговой практически сразу. Погибший Игорь Ли - её двоюродный брат.

 

Второго брата Сергея Ли, который в судовой роли «Камчатки» значился старшим помощником капитана, она в одной из социальных сетей сразу же называла капитаном.

 

Именно с ним шли все переговоры о том, как снять тело погибшего с теплохода. Свою помощь родственникам предложил губернатор Мурманской области.

 

Однако Сергей Ли в течение 10 дней рассказывал родственникам страшные истории о том, что зайти в территориальные воды РФ они не могут, из-за страшных штормов, что он делает все возможное.

 

«Он почему-то все время нам врет, врет и врет, - писала тогда Татьяна, - неужели деньги дороже брата, родственников? Неужели настолько?!».

 

Насколько это так, они тогда и даже предположить не могли.

 

В акте №1 «О несчастном случае на производстве» от 6 марта 2015 года, подписанном Карповым А.М., гендиректором ООО «Мидель», его заместителем Ежовым И.А., инженером по технике безопасности мореплавания ООО «Мидель» Филиным С.М. инженером по охране труда и техники безопасности ООО «Мидель», Васильевым С.Н. капитаном КЛС, Ли С.Г… и прочими написано, что как только Игорь Ли упал за борт то, «Сыграна тревога «ЧЕЛОВЕК ЗА БОРТОМ». Произведены все мероприятия согласно НБЖС (Наставления по борьбе за живучесть судна)».

 

Случилось это 2 февраля 2015 г. в 14.20. В 15.15 бездыханное тело старшего тралмастера подняли на борт. То есть, почти час (!) рыбаки при температуре минус 10 градусов по Цельсию пытались спасти своего коллегу из ледяного Баренцева моря. Почему так долго длилась операция по спасению, в этом документе нет ни слова.

 

Из выводов комиссии, зафиксированных этим актом, понятно, что погибший в своей смерти виноват сам. Ни слова о том, что через несколько минут после того, как судовой врач зафиксировал смерть старшего мастера добычи, экипаж продолжил как ни в чем, ни бывало рыбалку. Более того, о случившемся не сообщили ни мурманским, ни норвежским спасателям.

 

Тот же Сергей Ли не мог рассказать родственникам, что зайти в Мурманск судно просто не могло. Оно в розыске на территории Российской Федерации.

 

Краболов под названием «Ария» (ныне «Камчатка») - был конфискован по решению камчатского суда в доход государства за браконьерский промысел еще в 2002 году и передан Росимуществом в аренду.

 

Первым его арендатором в 2004-м стала фирма «Морская звезда». После этого, в 2006-м, уже будучи государственным имуществом, краболов был повторно задержан с нелегальным крабом на борту.

 

В 2008-м его передали следующему арендатору - ООО «Мидель».

 

Как рассказал редактор газеты «Рыбак Камчатки» Кирилл Маринин, «этот краболов почти шесть лет «болтался» в Охотском море, занимаясь неизвестно чем (хотя чем занимаются краболовы, даже когда не имеют квот, мы прекрасно понимаем)».

 

По его словам, в камчатском управлении Росимущества, которое отдало его в аренду, вопросов к ООО «Мидель» не возникало.

 

В 2014-м прокуратура обратилась в суд с требованием признать недействительным договор аренды краболова и вернуть его в Росимущество. В мае того же года иск прокуратуры был удовлетворен. Решение вступило в силу, но исполнить его невозможно, так как «Камчатка» исчезла.

 

Мы честно пытались найти арендаторов судна из ООО «Мидель». Но телефоны, указанные на сайтах компании молчали. Более того, тех ООО «Миделей» в Петропавловске-Камчатском оказалось не одно и не два, а значительно больше. Все с разными датами регистрации, очень небольшим уставным капиталом. Причем, многие из «Миделей», судя по документам, уже прикрылись.

 

Тот же Кирилл Маренин обратился в октябре прошлого года в управление Федеральной службы судебных приставов, чтобы ему объяснили кто такой этот должник (ООО «Мидель»). Потому что решение суда он добровольно не исполнил, судно не вернул.

 

Его попытки самостоятельно обнаружить эту фирму и принудить к возврату государственного имущества не увенчались успехом.

 

По официальным адресам фирмы в Петропавловск-Камчатском и в Елизове ее офисов не обнаружено. Действующие расчетные счета у «Миделя» отсутствуют. Судов на праве собственности или временного владения за ним не зарегистрировано. Гендиректор и учредитель фирмы сняты с регистрационного учета. Естественно, краболов также не найден.

 

Журналист в установленные сроки получил ответ от приставов. Понять о чем идет речь в том ответе, мы не смогли двумя редакциями.

 

 

Пока камчатские приставы «с фонарями и собаками» искали арендаторов «Камчатки», краболов оказался в норвежском Киркенесе. Где, судя по дальнейшим событиям, продолжил заниматься тем, чем занимался на Дальнем Востоке - выловом краба.

 

Поэтому совершенно резонно предположить, что вина за гибель Игоря Ли косвенно лежит и на службе судебных приставов. Общественность терзают смутные сомнения на предмет каких-то «добрых» их отношений с арендаторами «Камчатки».

 

Кстати, офис ООО «Мидель» мы все-таки нашли. Петропавловск-Камчатский, ул. Вулканная, 21-а.

 

 

В редакции есть любопытный документ «Заключение эксперта» Виктора Васильевича Манжоса, в котором он, как специалист, исследуя документы, давал ответы, на поставленные перед ним три вопроса:

 

- Проводились ли 2 февраля на борту КЛС «Камчатка» какие-либо работы при обстоятельствах гибели старшего мастера добычи Ли И.В.?

- Соответствовали ли действия членов экипажа требованиям охраны труда при обстоятельствах гибели, в том числе в ходе операции по его спасению, если нет, то какие именно действия, каких именно лиц и в чем несоответствия выражались?

- На ком из членов экипажа КЛС «Камчатка» лежали обязанности по соблюдению требований охраны труда, в том числе в ходе операции по его спасению?

 

На первый вопрос эксперт дает однозначный ответ о том, что «при обстоятельствах гибели старшего мастера добычи Ли И.В. 02.02.2015 г. на борту КЛС «Камчатка» производилась операция по постановке орудий лова».

 

То есть, краболов, находящийся в розыске в родной Российской Федерации занимался …да, нерегулируемым выловом. На глазах у мурманских пограничников, разыскиваемая на дальневосточной родине приставами, «Камчатка» регулярно выходит в Баренцево море, в международную зону НЕАФК, где вела, и, по всей видимости, до сих пор ведет промысел краба.

 

На втором вопросе, эксперт останавливается подробно. «…Непосредственной причиной гибели Ли И.В. явилось неприменение последним рабочего страховочного жилета, в связи с чем данное требование охраны труда наряду с вахтенным помощником капитана Ивановым Е.А. не соблюдено и самим пострадавшим - Ли И.В. При этом, оценка наличию и использованию иных средств индивидуальной защиты не давалась, поскольку указанные обстоятельства НЕ ПОВЛИЯЛИ на произошедшее. Кроме того, исходя из имеющихся данных о погодных условиях на момент произошедшего (ветер северо-восточный 5 м/с, видимость полная, на море зыбь 0,5 метров) использование старшим мастером добычи Ли И.В. предохранительного пояса НЕ ТРЕБОВАЛОСЬ».

 

Особо эксперт обратил внимание на факт «ненадлежащей организации работодателем ООО «Мидель» расследования несчастного случая со смертельным исходом, в соответствии с которым вся вина за произошедшее в полном объеме возложена на пострадавшего».

 

Более того, именно эксперт указывает «установлено, что непосредственное управление судном КЛС «Камчатка», осуществлением маневров подхода к находящемуся за бортом старшему матросу добычи Ли И.В, осуществлял старший помощник капитана ЛИ СЕРГЕЙ ГЕННАДЬЕВИЧ. Он же принимал все решения о спуске дежурной шлюпки на воду».

 

И далее «В соответствии с Правилами по оборудованию морских судов, утвержденных Российским морским регистром судоходства, дежурные шлюпки должны устанавливаться в состоянии постоянной готовности к спуску в течение не более 5 (не час!) минут, в случае надутых дежурных шлюпок - в полностью надутом состоянии в любое время…дежурная шлюпка должна быть оборудована стационарным двигателем или подвесным двигателем»…

 

В ходе следствия установлено, что «старшим помощником капитана Ли С.Г. не обеспечено надлежащее техническое состояние и готовность дежурной шлюпки к немедленному спуску».

 

Материалами уголовного дела подтверждается, что подвесной двигатель дежурной шлюпки хранился где-то в глубинах судна, поэтому и спускали шлюпку вручную, и спасали моряка на веслах. У Игоря Ли в таких условиях не было ни единого шанса выжить.

 

«Работая с 05.12.2014 года, никаких учений и отработки сигналов тревог не проводилось. В журнале по ТБ мы расписывались без инструктажа. Все гидро-термокостюмы находились в подсобном помещении у боцмана Прилуцкого. Дежурную спасательную шлюпку при мне на техсостояние никогда не проверяли». (из показаний матроса 1 класса Трунова Дениса Павловича).

 

 

 

21 февраля 2013 года Петропавловск-Камчатский городской суд огласил приговор по громкому делу, которое в СМИ получило широкую известность под названием «дело трех капитанов».

 

Все трое были признаны виновными в злоупотреблении полномочиями (ч.2 ст.201 УК РФ), а капитаны «Талдана» и «Капитана Лигова» (им был Сергей Геннадьевич Ли) - еще и в нарушении законодательства о континентальном шельфе и об исключительной экономзоне РФ (ч. 2 ст. 253 УК РФ). Суд освободил капитанов от наказания по ч.2 ст.253 УК РФ в связи с истечением срока давности. А по ч.2 ст.201 УК РФ приговорил их к условным срокам заключения от 2 до 3 лет.

 

Ст. 201. ч.2 УК РФ гласит: «То же деяние, повлекшее тяжкие последствия, - наказывается штрафом в размере до одного миллиона рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до пяти лет или без такового, либо принудительными работами на срок до пяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового, либо лишением свободы на срок до десяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет».

 

Зная это толстое обстоятельство в столь тонком деле о нерегулируемом вылове в особых зонах теперь можно объяснить, почему на КЛС «Камчатка» в судовой роли числился капитаном некто Васильев, а фактически обязанности капитана исполнял уже осужденный за подобные деяния Сергей Геннадьевич Ли.

 

 

Совсем недавно, 23 октября 2015 года, несколько членов экипажа «Камчатки» сообщили на берег о своем бедственном положении. Нынешний капитан насильно удерживал их на борту. С помощью спецназа рыбаки были освобождены, ну а государственное имущество было вновь отпущено на Камчатку.

 

Все тот же камчатский журналист Кирилл Маренин через несколько дней на норвежском приграничном портале «Баренц Обсервер» («The Independent Barents Observer») прочел репортаж с «Камчатки» из Киркенеса. «Я не сделал ничего плохого, и мое судно в хорошем состоянии», - заявляет ее капитан Владимир Олейников, отвергая обвинения в нарушении трудовых прав.

 

Репортаж сопровождался фотографиями улыбающихся членов экипажа, которые всем своим видом показывают, как им хорошо на «Камчатке» (правда, те моряки, кто списался на берег, при общении с журналистами не улыбаются, а рассказывают жуткие вещи о своем пребывании на краболове).

 

В публикации нарисовался и некий судовой агент Антон Романов, который также утверждает, что на судне все в ажуре, и оно опять готово идти на промысел.

 

Однако на том же норвежском сайте 26 октября была опубликована статья журналиста Томаса Нильсона «Ужасные условия на борту» все о той же многострадальной «Камчатке». В ней он сообщает, что «Норвежская береговая охрана утверждает, что на борту судна, которое в данные момент занимается нерегулируемым выловом краба-стригуна, было несколько подозрительных смертей».

 

В связи с этим, он и вспоминает он и трагедию 2 февраля.

 

«Было распоряжение поднять человека на борт, но вскоре его объявили мертвым, - говорит Роджер Андрессениз норвежской береговой охраны. - Не было ни вызовов экстренных служб, ни звонков в поисково-спасательную службу в Мурманске, ни сигналов другим кораблям, находящимся в той же зоне. Эта гибель, как бы то ни было, ни единственная случившаяся на борту судна, которое с прошлого года участвует в нерегулируемой ловле краба-стригуна в Баренцевом море.

 

 

 

 

 

 

«Виктор Кингисепп» не входил в норвежскую 12-мильную зону, и до сих пор неясно, почему «Камчатка» не была доставлена в «Мурманск»...».

 

 

Камчатский, он же королевский краб - знаменитый морской деликатес. К началу 2000-х в результате нещадной эксплуатации его запас на Дальнем Востоке упал до критической отметки. Чтобы спасти этот вид от истребления, в 2005-м был введен запрет на его промышленный лов у берегов Западной Камчатки.

 

Спустя два года, запрет временно сняли. Однако численность краба продолжала падать. Это заставило снова закрыть его промысел в 2008 году. А в это время в Баренцевом море замечательно акклиматизировался и размножился в огромном количестве камчатский краб опилио в Баренцевом море.

 

Именно поэтому за последние годы в Баренцево море с Дальнего Востока устремились краболовы Дальнего Востока. В Охотоморье им стало тесно и опасно. В зоне НЕАФК промысел краба идет фактически без разрешений и правил. Норвежцы никогда не ловили краба.

 

Наши дальневосточные моряки, в отличие от норвежских, краба ловить умеют. Этот промысел бессмысленный, с точки зрения государственных интересов России, и беспощадный по своей сути, ведут суда, которые, держатся на плаву только благодаря божьему промыслу и русскому «авось».

 

О техническом состоянии той же «Камчатки» можно судить по видео, сделанному не так давно. В каютах вода. Сами моряки говорят о том, что она поступает отовсюду. За бортом вода, в каютах вода…

 

 

За десятилетия практически безнаказанного браконьерства отработаны схемы, уловки, связи в этой отрасли.

 

К примеру, на Дальнем Востоке привычным стало закупать в Японии или Корее однотипных рыбацких шаланд, при приближении пограничников их просто топили. Затем в этот район отправляли команду водолазов, которые снимали все оборудование с суденышка. И вот тебе на промысле, взамен утопленного, точно такое же, под тем же названием, бороздит морские просторы.

 

 

Реки крови, потоки денег, шантаж, угрозы - это все рыбная отрасль. Шиш в казну, гибель и увечья рыбаков - это все тоже она.

 

Сдается, что о КЛС «Камчатка» мы еще услышим, и по очень печальному поводу.

 

Оксана Егорова,

Владивосток.