Владимир Путин прибыл с рабочим визитом на Дальний Восток
	1-й канал
	(3gp, 2Мб)

Для слесаря-судостроителя Александра Астраханцева (слева) это был день, когда он запросто мог потягаться по влиятельности с любым из вице-премьеров правительства, например, с Игорем Сечиным

Вчера председатель правительства Владимир Путин, прилетев в Комсомольск-на-Амуре, осмотрел образцовый филиал холдинга "Сухой", где строится самолет Superjet 100, и пообещал добавить денег на увеличение уставного фонда совместного российско-итальянского предприятия и на достройку самолета. А на совещании, посвященном судьбе дальневосточного судостроения, он пообещал денег на этот раз самому отсталому предприятию отрасли — Амурскому судостроительному заводу (АСЗ), а главное, неожиданно объявил о беспрецедентной мере: деприватизации завода, которым управляли, по его словам, неэффективные собственники. С подробностями из Комсомольска-на-Амуре — специальный корреспондент "Ъ" Андрей Колесников.

В цехе по окончательной сборке Superjet 100 стояло три самолета. Все они были без двигателей. Два самолета с двигателями недавно улетели в Жуковский. Начальник цеха Илья Костин рассказал, что самолет получился хорош во всех отношениях. В двигатель, который делается совместно с французами, в качестве эксперимента в Рыбинске на заводе "Сатурн" забрасывали лопатами песок — и ничего.

— Что ничего? — переспросил я.— Не стало двигателя?

— Вообще ничего не случилось! Выветривался песок!

— А птиц забрасывать не пробовали? — поинтересовался я.

— Это как в том анекдоте, что ли? — засмеялся Илья Костин.— Когда один такой эксперимент тоже ставили, куриц кидали и двигатель разносили на кусочки?! Был такой анекдот... Курица была мороженая.

— Так ставили эксперимент на птицах, если серьезно? — переспросил я, подозревая, что и первая история является не анекдотом, а былью из суровых будней отечественного самолетостроения.

— Конечно, кидали,— признался Илья Костин.— У нас же испытания идут. Но этому самолету все нипочем!

Чего, как я понимаю, не скажешь о птицах.

Всего, по словам Ольги Каюковой, директора по связям с общественностью "Гражданских самолетов Сухого", продали уже 96 самолетов. Первыми должны их получить "Армянские авиалинии".

— Как же так, кризис вас разве обошел стороной? — спросил я.

— Так ведь заказы-то на наш самолет оформили еще до кризиса! — с искренней радостью в голосе сказала Ольга Каюкова.

— Проплатили авансом, теперь уже отступать некуда... Конечно, есть такие компании, как "Дальавиа" или "Эйрюнион", которые радостно обанкротились. Но таких компаний мало все-таки... К тому же "Росавиа" должна выкупить эти слоты (шесть и 15 самолетов соответственно.— А. К.).

Гендиректор "Сухого" Михаил Погосян добавил, что "Армянские авиалинии", как и все остальные авиакомпании, сейчас на самом деле не в состоянии купить что-нибудь. Для них разрабатываются кредитные программы — через Внешэкономбанк и Внешторгбанк...

В углу сборочного цеха в выгородке из железной сетки сидели французы. Они робко поглядывали из-за нее на происходящее вокруг и выходить за пределы огороженного пространства, похоже, не рисковали и ни в какие переговоры ни с кем не вступали. Нам между тем рассказали, что французы здесь занимаются деликатным делом: когда из Рыбинска приходит двигатель для Superjet 100, французы одевают его в мотогондолу и ставят его под крыло.

Этим их миссия в Комсомольске-на-Амуре исчерпывается.

Впрочем, и сами французы за сеткой казались какими-то исчерпанными. Более того, они тут выглядели как будто бы заложниками, благодаря наличию которых можно решить, например, к обоюдному удовлетворению проблему раздела спорной трехлетней российско-французской дочери Лизы Беленькой.

Владимир Путин прилетел в Комсомольск-на-Амуре с трехчасовым опозданием (как раз этого времени было достаточно для того, чтобы успеть посмотреть финальный матч чемпионата мира по хоккею Россия—Канада).

Около одного из стендов господин Путин довел до сведения господина Погосяна, что правительство выделяет 3,2 млрд руб. на увеличение уставной доли в совместном российско-итальянском предприятии, производящем Superjet 100. Кроме того, 3,6 млрд руб. правительство дает "Сухому" на прямую поддержку проекта Superjet 100 в рамках федеральной целевой программы. К тому же $250 млн получат авиакомпании в виде кредита на закупку Superjet.

Господин Путин поднялся по трапу, зашел в салон нового самолета, где были установлены несколько рядов кресел, на которых после перелета Москва—Комсомольск-на-Амуре очень хотелось вздремнуть журналистам в ожидании премьера, посидел в кресле первого пилота и вышел из Superjet, видимо, с твердым ощущением, что деньги отданы в хорошие руки.

— Это масштабная программа,— сказал сотрудникам завода премьер,— рассчитанная на...

Он посмотрел на господина Погосяна, и я решил было, что программа рассчитана на господина Погосяна.

— На 25 лет,— ответил на его взгляд глава холдинга "Сухой".

— На 25 лет,— повторил премьер.— Будет чем заняться!

— Мы рады! — обрадовались сотрудники и сотрудницы.

— Мы тоже. Хорошая продукция,— добавил премьер.

Ничего такого нельзя было сказать про Амурский судостроительный завод (АСЗ). Сюда господин Путин приехал после осмотра Superjet. На заводе строят подводные лодки. Вернее, конечно, стоили когда-то. В главном цехе стоит перспективная разработка АСЗ — атомная подводная лодка класса "Барс". Крыша цеха в нескольких местах пробита. Металл лодки проржавел. Кругом — паутина.

Но больше всего впечатляет следующее. На мостике одной из лодок, которые ремонтируются уже бесконечное количество лет, стоит тощий высокий матрос, который с какой-то пронзительной безнадежностью во взоре несет вахту. Вахта должна быть круглосуточной. И она круглосуточная.

Господин Путин, зная, очевидно, о плачевных делах Амурского судостроительного завода, был все-таки под впечатлением увиденного. На совещание он взял с собой рабочего Александра Астраханцева, который в одном из цехов начал говорить премьеру, как было бы хорошо, если бы предприятие вернули государству (сейчас оно принадлежит группе частных акционеров). Появление таблички "Астраханцев Александр Сергеевич" рядом с премьерской табличкой вызвало ажиотаж среди участников совещания.

— Это кто такой-то? — ревниво спрашивал у коллег губернатор Приморья господин Дарькин.

Когда все разъяснилось, кто-то из участников совещания негромко сказал:

— Да, Ленин и печник...

Печнику между тем было суждено сыграть историческую роль в этом совещании.

В начале встречи господин Путин категорически раскритиковал попытки российских компаний строить российские суда в Южной Корее.

— Не будем показывать пальцем,— произнес премьер, но и так было понятно, что он имеет в виду "Совкомфлот".

Заместитель министра промышленной торговли Денис Мантуров напомнил, что долг завода перед Сбербанком — 14 млрд руб.

— Сложнейший контракт (по достройке лодки класса "Барс".— А. К.) не представляется возможным завершить! Мы вам вчера докладывали, рассчитываем на конкретное решение сегодня,— добавил господин Мантуров.

У главы Росрыболовства Андрея Крайнего тоже нет никаких иллюзий по поводу Амурского судостроительного завода.

— На этом заводе строить промысловый рыбный флот нельзя,— сказал он.— Современные промысловые суда просто не вытащить через 12-метровые ворота завода!..

Господин Крайний рассказал, что до 2020 года надо построить 562 рыбопромысловых судна, чтобы освоить ресурсы в своей зоне.

— Если страна не осваивает, по международной конвенции подойдут соседи и помогут,— добавил он.

Андрей Крайний сообщил две новости: хорошую и плохую. Хорошая заключается в том, что "к 2015 году у нас будет около 1 млн тонн сельдей и иваси". Плохая — в том, что "брать их нечем! У нас одно кошельковое судно — это когда берут рыбу насосом вместе с водой..."

Господин Крайний предлагает создавать консорциумы с норвежцами, "лучшими рыбаками в мире", и строить суда на российских стапелях по их технологиям.

— Росрыболовство,— заявил он,— готово стать заказчиком проектируемых судов.

Еще одно предложение господина Крайнего заключается в том, чтобы оформлять под залог банкам для такого строительства не устаревшие суда, которые не могут заинтересовать банки, а квоты на вывоз рыбы, которые есть у российских компаний.

— Компании, которые оформят свою долю квоты как залог, будут трепетно относиться к выплате процентов, потому что потеря квоты для них — это потеря бизнеса,— заявил господин Крайний.

— Что по поводу квот? — спросил Владимир Путин у заместителя министра финансов Антона Силуанова.

— Для банков это возможный вариант,— ответил тот.

— А чего не хватает тогда?

— Управленческого решения, политической воли! — воскликнул Андрей Крайний.— Нужна поправка в закон "О рыболовстве".

— А зачем поправка? — удивился премьер,— разве без поправки нельзя?

— Банк не сможет этот залог вернуть, он же нематериальный,— объяснил господин Крайний.

— Если нужно, внесем поправку,— добавил премьер.— Но надо разобраться.

Глава "Совкомфлота" Сергей Франк сообщил, между прочим, что российское судно "Новошип Спирит" отбило атаку пиратов сначала своими силами, а уже потом — при помощи военного "Адмирала Пантелеева", который прислал на помощь вертолет с шестью морскими пехотинцами.

Но главную новость дня сообщил сам господин Путин. Он заявил, что проблема этого завода тесно связана с проблемами собственности предприятия.

— Сегодняшние собственники не проявили себя как эффективные собственники,— сказал он.

Тут и пришло время выйти на сцену слесарю Астраханцеву.

— Когда я встречался с рабочими, Александр Сергеевич сформулировал от лица коллектива просьбу: они хотят, чтобы завод снова был возвращен в государственные руки. Пожалуйста, Александр Сергеевич!

— Если вы деприватизируете завод,— по просьбе трудящихся назвал вещи своими именами Александр Астраханцев,— то завод потихонечку воспрянет! И кадры опять научим... Да, мы хотим вернуться в государство!

Слово "деприватизация" он произнес, конечно, зря. По крайней мере господину Путину оно не понравилось. Премьер слишком много раз говорил, что пересмотров итогов приватизации не будет.

— Мы не ставим цели деприватизации в буквальном смысле,— поправил премьер рабочего.— Но там, где собственник неэффективный, мы стараемся ситуацию изменить, особенно на тех предприятиях, где размещен оборонзаказ.

Господин Путин пояснил, что в руках частных акционеров находилось 59% акций завода.

— Но позавчера между Сбербанком и группой акционеров завода было заключено соглашение, по которому акционеры продали банку свои акции...— господин Путин помедлил,— за символическую цену. Сбербанк перепродает их Объединенной судостроительной компании. У нее уже есть 19% акций завода. Таким образом, у государства оказывается 77% АСЗ.

Так и оказалось вдруг, что речь Александра Астраханцева носила скорее презентационный характер. На самом деле все уже было решено еще позавчера.

Кроме того, Сбербанк предоставит Объединенной строительной корпорации кредит в $430 млн для санации завода на десять лет.

— Источник погашения кредита известен,— добавил премьер.— Кроме того, банк отзывает безакцептное списание средств завода. Это так?

— Да,— подтвердил заместитель председателя Сбербанка Евгений Королев.

— К тому же надо изыскать 1 млрд 900 млн руб. на достройку, ходовые испытания проекта 518 (той самой недостроенной лодки). Вы найдете средства?..

Про это, впрочем, можно было уже не спрашивать.

После совещания слесарь Астраханцев признался мне, что этот день среди главных в его жизни.

— А были ли главнее? — спросил я.

— Да,— подумав, ответил он.— Когда дочки мои родились.

«Коммерсантъ», №82/В(4137),12.05.09

Фото:Дмитрий Азаров/Коммерсантъ.