 |
| Во время первого визита в Академгородок в 1959 г. Фото Никиты Хрущева в Хабаровске разыскать не удалось! |
| |
В пору открытости и гласности мы немало узнали о том, как он стучал башмаком с трибуны ООН, почему кукуруза стала царицей полей, кто такая кузькина мать. Впрочем, столь же последовательно нас убеждали, что последний российский император был горький пьяница, а генералиссимуса Сталина отправили на тот свет его ближайшие соратники. Нам подспудно внушали, что русские не в состоянии управлять государством, что без привлечения спецов, европейских и американских, России каюк.
Александр Сеселкин, председатель общества «Краевед» из Советской Гавани, подвел итоги деятельности Хрущева, используя сведения, опубликованные в печати, размещенные в Интернете. За десять лет его руководства валовый сбор зерна увеличился в полтора раза (вспомним целину), 54 миллиона человек, что составляло четверть населения СССР, въехало в квартиры с коммунальными удобствами (это в Москве «хрущевки» сносят, а в Советской Гавани, Комсомольске-на-Амуре, Хабаровске они еще служат). Был снижен пенсионный возраст, отменена плата за все виды обучения. А как мы гордились запуском первого в мире искусственного спутника земли в 1957 году, первым в истории полетом человека в космос в 1961 году!.. Но почему краеведа из провинции заинтересовали деяния национального масштаба?
Ответ простой: Никита Сергеевич Хрущев посещал Советскую Гавань. Было это в октябре 1954 года, иначе говоря, ровно 60 лет назад. До него и после него никто из первых лиц государства в Советской Гавани не был.
Пошел трамвай на «Амурсталь»
В октябре 1954 года делегация во главе Хрущевым участвовала в праздновании пятой годовщины провозглашения Китайской народной республики. Из Пекина, где Хрущева принимал Мао-Дзэдун, делегация отправилась в Порт-Артур и Дальний (ныне Люйшунь и Далянь). Тогда там стояли советские войска, но решение об их выводе было принято.
Из Китая Первый секретарь ЦК (председателем Совета Министром Хрущев стал позже - прим. ред.) и сопровождавшие его лица направились во Владивосток. А через три дня поездом прибыли в Хабаровск.
Хрущев остановился в дореволюционном особняке на улице Истомина, где жил с семьей маршал Василий Блюхер, а после него - командующие Дальневосточным военным округом. На следующий день вместе с Николаем Булганиным, первым заместителем председателя Совета Министров и министром обороны, Хрущев отправился в Комсомольск-на-Амуре.
Николай Шуранов, в то время первый секретарь горкома КПСС, рассказывал, что поезд из Хабаровска прибыл примерно в полдень. Первым из вагона вышел Хрущев. «Ну что же, молодой человек, пойдемте в народ», - сказал он Шуранову. На перроне было десятка два человек, в основном, железнодорожники. Разговор начался с вопроса Хрущева: как живете?
«Бойкая женщина взяла и выдала: плохо в городе с хлебом, молочными продуктами, нет жиров и так далее, - вспоминал Шуранов. - Пожилой железнодорожник пожаловался: через город везут амнистированных зэков, они хулиганят, грабят».
Обсуждение продолжилось в горкоме. Шуранов пояснил, что мощности хлебопечения в городе недостаточны, поэтому хлеба в продаже не хватает. Потом для объяснений были подняты прокурор и начальник милиции.
«…в апреле 1953 года была объявлена поспешная амнистия, осложнившая криминогенную обстановку в стране. По данным главного управления лагерей, из 2,5 миллиона заключенных освобождалось почти миллион двести, 65% которых воры, мошенники и насильники. В результате во многих регионах страны резко ухудшилась оперативная обстановка. Вот вам и «невинные» жертвы сталинских репрессий, - не без сарказма констатировал в своей книге «Остаюсь дальневосточником» Алексей Черный, возглавлявший Хабаровский край свыше четверти века, а в 1954 году - первый секретарь райкома КПСС района имени Лазо, где «невинные», скорей всего, тоже преуспели в грабежах и разбоях.
Шуранов обратил внимание, как в ходе совещания Хрущев сказал Булганину: «Вот видишь, Николай Александрович, все это Берия, он их специально выпустил из лагерей. Вот они и поехали…»
К этому времени Лаврентий Берия, казавшийся всесильным в должности генерального комиссара государственной безопасности даже членам Политбюро, был расстрелян. А в ноябре 1957 года в Комсомольске-на-Амуре пошли трамваи по первому маршруту, который связал завод «Амурсталь» с поселком Мылки. Потом трамвайные пути пролегли к набережной в центре города, в Дземги к авиационному заводу. Первый секретарь ЦК обещал горкому помочь в решении транспортной проблемы, и слово сдержал.
Самый большой город
На следующий день после работы в Комсомольске-на-Амуре Хрущев прилетел в Советскую Гавань. Его доставил военный самолет, который сел на аэродроме Постовая.
«Я предложил поездку по бухте, осмотреть город, побывать на стройплощадке законсервированного судостроительного завода, заехать в горком, - вспоминал Иван Николаенко, первый секретарь горкома КПСС в начале 50-х годов. - Очень понравилась Хрущеву бухта, а вот город - нет. Да какой это был город? Разрозненные поселки…»
Действительно, судоремонтный завод, детище предвоенных пятилеток, имел свои жилмассивы - двухэтажки и частный сектор. Трест №508, возводивший судостроительный завод, обзавелся жилфондом ближе к стройплощадке. Центр города представлял собой протянувшуюся вдоль берега улицу Советскую, на которой располагались горком и горисполком, а также почта, выстроенная еще до революции, где в гражданскую войну размещался штаб партизанского отряда. Деревянные строения, почерневшие на морских ветрах, деревянные тротуары… В общем, до настоящего города еще далеко, хотя пропаганда той поры преподносила Советскую Гавань как самый большой город мира. Действительно, в городскую черту входили поселок электростанции специального назначения (ныне Майская ГРЭС - прим.ред.), микрорайоны порта Ванино, жилфонд на станции Высокогорная. Сотни километров только по железной дороге!..
В послевоенные годы в Советской Гавани на берегу бухты Эгге развернулось сооружение судостроительного завода, который по своему потенциалу должен быть вровень с прославленным Адмиралтейским из Ленинграда. Завод предназначался для строительства крейсеров, эсминцев, других крупных надводных кораблей, что было продиктовано представлениями Сталина о глобальном значении ВМФ в мироустройстве.
Завод был включен в перечень так называемых строек коммунизма наряду с каналом Волга-Дон, московскими высотками, железной дорогой за полярным кругом. Хотя на них работали тысячи заключенных, уровень инженерных кадров, материально-технического обеспечения был достаточно высок.
После смерти вождя финансирование завода прекратилось. Это вызвало шок у всех, кто был причастен к стройке. На сухом доке, который составлял основу пускового комплекса, работы были близки к завершению. Его показали Хрущеву, однако первый секретарь ЦК был сдержан и немногословен.
«Он повел линию на решительное сокращение строительства тяжелых надводных кораблей, рассчитывая компенсировать боевую мощь ракетами. Следствием этого и стала консервация совгаванской стройки», - констатировал Черный в своей книге.
После возвращения в город Хрущев оживился, спрашивал, как живется, что из продуктов завозится, а что производится на месте. «С хлебом проблем нет, - докладывал Николаенко. - Мяса не хватает. Овощей почти нет. Едим картошку сухую…» Булганин не поверил: «Как сухую?..» «Такую нам привозят, - подтвердил секретарь горкома. - Варим и едим…»
Семен Сметанин, инструктор горкома комсомола в 53-ем, а позже директор городского краеведческого музея, рассказывал Александру Сеселкину о выставке местной сельхозпродукции, развернутой в горкоме для высоких гостей. На столах лежали капуста, морковь, свекла. И, разумеется, картошка.
Говорят, что кто-то из горожан преподнес Никите Сергеевичу огромный кочан капусты. Он настолько впечатлил Хрущева, как и поразительно теплая погода, стоявшая в тот год в середине октября, что после возвращения в столицу первый секретарь ЦК распорядился вдвое урезать дальневосточникам северные надбавки, которые составляли сто процентов к должностному окладу.
- Это не более чем легенда, - считает Сеселкин. - Семен Тимофеевич Сметанин рассказывал, что никто капусту Хрущеву не дарил. Хотя с совгаванцами Никита Сергеевич охотно общался прямо во дворе горкома, где они стали собираться, узнав о приезде высокого начальства. Это были в основном рабочие и итээровцы заводов №1 и №283 (позже судоремзавод министерства морского флота и Северный судоремзавод министерства рыбного хозяйства - прим.ред.)
В книге «Остаюсь дальневосточником» урезание северных надбавок Черный представляет в ином ключе. Когда Хрущев был в Хабаровске, его угостили местными арбузами. К тому же заместитель председателя правительства министр внешней и внутренней торговли Анастас Микоян после пребывания в Пекине отправился на Сахалин, откуда каждый день информировал Хрущева в том числе о погоде.
- Дай Бог, чтобы в Москве была такая погода, как на Сахалине, - сказал Хрущев с трибуны совещания в Хабаровске. - Я считаю, что мы не совсем правильно с правительством установили льготы. Мы этим самым укрепляем в сознании людей, что Дальний Восток, Хабаровск, Сахалин - это каторжные места.
«И в скором времени 20% надбавку к заработной плате, принятую правительством еще в 1936 году, отменили», - отмечает Черный в книге.
На том совещании Хрущев раскритиковал местное руководство за неприглядный внешний вид краевого центра. Критика возымела действие: на месте зловонных речушек появились Амурский и Уссурийский бульвары, при активном участии военных рядом с Амуром были построены стадион, ледовый дворец, спортплощадки.
Иван Быков, председатель совгаванского горисполкома, на склоне лет в узком кругу рассказывал про обед, который он организовывал для московских гостей от имени принимающей стороны. По совету главнокомандующего Военно-Морским флотом адмирала Николая Кузнецова обед было решено провести на крейсере, который прибыл в Советскую Гавань. Когда блюда на столе источали аппетитные запахи, выяснилось, что нет ни стопок, ни рюмок, в чем был обвинен Быков, которого отправили объясняться к Хрущеву, уже прибывшему на крейсер.
- Ты разве не знаешь, что делать? - с показным возмущением спросил первый секретарь ЦК. - Выставляй граненые стаканы!..
Патриотизм не бывает муниципальным
Одноэтажное деревянное строение, в котором более полувека назад квартировал горком, сохранилось. Долгое время в нем размещалась музыкальная школа, в последние годы - жилкомхозовские конторы.
«Здесь, у здания горкома КПСС, в октябре 1954 года первый секретарь ЦК КПСС Н.С. Хрущев встречался с совгаванцами. В поездке по городу его сопровождали первый заместитель председателя правительства СССР министр обороны Н.А. Булганин, главнокомандующий ВМФ адмирал флота Советского Союза Н.Г. Кузнецов, командующий Дальневосточным военным округом маршал Советского Союза Р.Я. Малиновский».
Примерно такая надпись могла быть на мемориальной доске, если бы она была установлена. Возможно, Сеселкиным и другими краеведам черновик надписи был бы исправлен и дополнен, но ведь мемориальную доску на бывшем горкомовском здании устанавливать не собираются. Трава забвения растет не только у его крыльца…
Когда увековечивается память о людях, живших в городе, это правильно. Но почему забываются события государственного порядка?.. Скульптор Эрнст Неизвестный и поэт Андрей Вознесенский, которых Хрущев с трибуны разносил в пух и прах, позже признавались в глубоком уважении к нему как человеку, освободившему страну от оков сталинщины.
Патриотизм не делится на муниципальный и федеральный. Либо он есть, либо его нет.
Михаил Карпач
«Приамурские ведомости», 27.10.14
