 |
| |
Подобрав свои разбросанные зимой и никем так и не поднятые перчатки, Паньков угрюмо смотрел в Окна (Windows). "Скоро выборы... Шансов нет... Коммунисты в партию не вернули... Бизнесмены денег больше не дают... Не верят, идиоты..." – крутились в голове противные мысли. От них тошнило. Тихая злоба давила грудь. "Сотрудничать никто не хочет... Анти-едроссовский пакт никто не подписывает... Шансов нет..." – эти мысли просто убивали его. А тут еще со всех мессенжеров и сетей в глаза лезли вопросы всяких там "дебилов, имбецилов, пидорасов" (в переводе с паньковского – горожане): "Что ты сделал за 5 лет? Что ты, как депутат, сделал?".
"Что делать? Что делать?" – мучился он вопросом Чернышевского, пытаясь ощутить себя Великим мыслителем. Тщетно.
И тут вдруг в Окне всплыло табло со счетом 5 : 0 ().
Тихая злоба стала перерастать в бешенство. Повторять мантру "Что делать?" долго не пришлось. Услужливая память вытащила на поверхность вопрос "Кто виноват?". С этим герценовским вопросом у него всё-таки появилось слабое ощущение Великого мыслителя. Лицо Панькова просияло и он резво отстучал по клавишам: "Сила Народа. Папулова. И её популистская кодла". Плохое настроение улетучилось и, насвистывая себе под нос "чумачечая весна", Паньков достал свой Меч (слово разящее наповал, как он думает) и бросил перчатку в Окно ().
Занятые делом горожане (кто-то муниципальное имущество спасает, в пикетах стоит, кто-то письма пишет о северных льготах Президенту, кто-то благотворительный концерт проводит, кто-то спортивные соревнования организовывает, кто-то собрания МКД проводит), увидев вылетевшую из Окна перчатку, сразу поняли: "Весеннее обострение".
"Кого на этот раз?" – смеялись одни. – "Вот неугомонный: коммунистов вызывал, депутатов вызывал, общественников вызывал. Никто его болезного всерьёз-то и не воспринимает". ().
"А говорят, что в январе его кто-то побил даже. Вроде за оскорбления. Говорят, что даже два раза" – смеялись другие.
"Опять Силу Народа?" – смеялись третьи. – "Они "штангу таскают" (муниципальное имущество спасают), а он у них перед носом перчатками машет, отвлекает только... Плюнут на него в очередной раз".
Подождав немного и поняв, что и в этот раз никто не поднимет его перчатку, Паньков вышел к народу в блестящих латах. Держа в одной руке свой Меч (слово разящее наповал, как он думает), в другой – Бюджетный кодекс. И презрительно глядя вдаль на "врага", он заявил своим немногочисленным лопоухим поклонникам: "Они все трусы!". Сорвав восторженные лайки, Оки, респект, уважуху и воздушные поцелуи, поймав чепчик, он раскланялся и удовлетворенный "победой", переполненный чувством собственного Величия, удалился возлиять. Концерт окончен. Занавес.
А "силовики" просто спокойно продолжали свою работу: "били по рукам" чиновников, собирали подписи горожан под коллективным обращением к мэру, готовили к выпуску очередной номер информационного листка, оказывали помощь в иппотерапии для детей-инвалидов на конноспортивном фестивале.
А колОсс на глинянных ногах Паньков просто хочет стать мэром.
