 |
| |
В конце июня громко прозвучал приговор по делу экс-главы ЗАО «ТМК» (Тихоокеанская мостостроительная компания) Виктора Гребнева; прозвучал не только на все Приморье, но и на всю страну, комментировал его, в частности, Дмитрий Рогозин, удивившийся запредельному гуманизму Уссурийского городского суда, который приговорил подсудимого к условному лишению свободы сроком на 5 лет и символическому штрафу в 200 тысяч рублей. Именно символическому, потому что в обвинительном заключении, а мы можем смело оперировать именно этим документом, поскольку по всем пунктам обвинения г-н Гребнев был признан судом виновным, - речь идет о совершенно других суммах, близких к полумиллиарду рублей.
ТМК прославилась строительством моста через Золотой Рог, низководного моста на Де-Фриз и новой объездной трассы, а также ряда других объектов, возведенных к саммиту АТЭС-2012. Буквально за четыре года малоизвестная прежде компания превратилась в одного из крупнейших строительных подрядчиков Приморья. По завершении саммитовских строек компания приняла участие в сооружении объектов космодрома «Восточный», который, прежде чем загреметь ракетными двигателями, прогремел на всю страну грандиозными финансовыми скандалами. Это ли стало причиной или сказались более глубоководные течения, но ТМК стремительно покатилась под откос. Но похоже, что суд остался в убеждении, что это обрушение компании оказалось искусственным и во многом спровоцированным.
Вот что говорится о Гребневе, напомним, признанном судом виновным по всем пунктам обвинения, в материалах дела: «…Он же с января 2012 года по декабрь 2014 года совершал последовательные действия, направленные на преднамеренное банкротство возглавляемого им предприятия. К примеру, в апреле 2014 года он умышленно заключил и исполнил в добровольном порядке (в отсутствие законных требований банка) договоры поручительства, уплатив денежные средства в размере 288,5 млн рублей в счет погашения перед банком кредитов другой компании. Зная о наличии признаков банкротства, в нарушение Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» он не обратился в арбитражный суд с заявлением должника, а сознательно совершал действия, направленные на увеличение неплатежеспособности».
Что же это за другая компания, ради которой ТМК идет на такие жертвы? Никаких секретов, все есть в судебных материалах. Эта компания называлась ЗАО «РАСКО» («Русско-азиатская строительная компания»), которая наряду с ТМК в свое время стала одним из крупнейших подрядчиков основных строек конца нулевых. В 2006 году, являясь единственным учредителем, ее создал Владимир Розенберг, предыдущие пять лет проработавший руководителем департамента дорожного хозяйства и профильным «строительным» вице-губернатором Приморского края. Вернувшийся в канун разворачивания грандиозных строек в реальный сектор, Розенберг оказался чрезвычайно успешным предпринимателем, о чем свидетельствует в том числе и такая динамика: в 2009 году Владимир Розенберг вошел в состав Совета директоров банка «Приморье», а с 2010 года вошел в состав акционеров, а затем и возглавил Совет директоров другой строительной компании - ЗАО «ТМК». Именно в это время ЗАО «РАСКО» и ЗАО «ТМК» получили подряды на строительство серьезнейших строительных объектов во Владивостоке и в крае, а банк «Приморье» получил двух крупнейших клиентов.
Это не признаки аффилированности?
Строительство ряда объектов ЗАО «РАСКО» и ЗАО «ТМК» выполняли совместно, при этом ЗАО «ТМК» выступало как генподрядчик, а ЗАО «РАСКО» как субподрядчик, о чем свидетельствует целый ряд договоров субподряда. При этом выполнение обязательств перед заказчиками обеими компаниями обеспечивалось кредитами банка «Приморье», причем ЗАО «ТМК» зачастую выступало поручителем по обязательствам ЗАО «РАСКО» перед банком, о чем также свидетельствует ряд договоров поручительства.
Последним аккордом в этом взаимовыгодном, так сказать, сотрудничестве стала следующая ситуация. В 2012 году банк «Приморье» выдает ЗАО «РАСКО» кредиты на 280 миллионов рублей. Несмотря на столь внушительное, казалось бы, вливание, компания начинает «сыпаться», и уже в мае следующего, 2013 года инициируется признание ее банкротом. Но банка не оказалось в реестре кредиторов, потому что буквально накануне, 30 апреля, была осуществлена чудесная комбинация. В этот день банк «Приморье» выдает ЗАО «ТМК» целевой кредит в размере 288 515 068,00 рубля с назначением: для погашения основного долга и процентов по ранее выданным кредитным договорам, заключенным с ЗАО «РАСКО» (договор № 12000). В день подписания договора кредитные средства были выплачены ЗАО «ТМК» и в тот же день возвращены банку.
Это тоже не признаки аффилированности?
Напомним (см. выше), суд расценил эти действия руководителя ЗАО «ТМК» как последовательные действия, направленные на преднамеренное банкротство.
Ситуация, между тем, развивалась: в том же 2013 году ТМК получила в банке «Приморье» еще один кредит (договор № 12665) на 200 млн рублей. Характерная деталь: ни по первому, ни по второму из обозначенных кредитных договоров никакое обеспечение изначально не предусматривалось. Многие ли заемщики могут похвастать такими восхитительными условиями кредитования?
Тем не менее осенью 2014-го ЗАО «РАСКО» - вы будете смеяться - обращается в арбитраж с заявлением о банкротстве ЗАО «ТМК». То ли от любви до ненависти, как говорится, действительно один шаг, то ли здесь задействованы какие-то более хитроумные схемы. И буквально за несколько дней до этого обращения - как будто что-то предчувствуя - между ЗАО «ТМК» и банком «Приморье» заключается договор залога имущества.
Тут ведь какая еще есть хитрость. При банкротстве вырученные средства распределяются строго по очереди: сначала гасятся долги по зарплате, затем налоги, и уже затем делятся между кредиторами. Однако если какая-то часть имущества оказалась в залоге, то не менее 80 процентов средств от вырученных за нее средств поступают исключительно залогодержателю. Так что можно только порадоваться проницательности участников описанных финансовых схем.
* * *
Впрочем, все это лишь первая часть марлезонского балета. Мы ведь начали с занятных совпадений. А они случаются.
Параллельно с уголовным делом в отношении Виктора Гребнева шли бесконечной чередой многочисленные арбитражные процессы - при процедуре банкротства они неизбежны. Но некоторые из них оказались столь незаурядными, что даже в постановлении арбитражного суда Дальневосточного округа признаны нестандартными. Вот в чем краткая фабула этой истории.
В августе 2015 года в рамках дела о банкротстве арбитражным управляющим ЗАО «ТМК» был назначен Дмитрий Лизунов из Томска. Он начал готовить конкурсную массу к реализации, провел (совместно с представителем банка) осмотр, инвентаризацию и опись имущества - оно оказалось в полном ажуре, - которые были произведены в январе 2016 года, однако в начале весны того же года подал в отставку с поста арбитражного управляющего. Главная причина - невозможность быть с семьей и детьми (у Лизунова их четверо), находящимися в Томске. На смену Лизунову арбитражным управляющим был назначен Константин Злобин из Белгорода. Поначалу он дал устное согласие комитету кредиторов, но затем резко передумал, ехать в Приморье отказался и фактически к делам не приступал. Тем не менее, исходя исключительно из норм права, арбитражный суд ДВО считает его полноценным участником процесса. Таким образом, в реальном арбитражном управлении ЗАО «ТМК» возникла пауза длиной в несколько месяцев - до тех пор, пока летом того же года управляющим не был назначен Игорь Леташ из Магадана.
(Вообще, сама эта практика назначения исключительно иногородних арбитражных управляющих заставляет о многом задуматься, но это тема для большого и отдельного разговора.)
Продолжая подготовку конкурсной массы к реализации, Леташ (правда, далеко не сразу) обнаружил пропажу трех дорогих единиц спецтехники: двух импортных бульдозеров и импортного же экскаватора общей стоимостью более чем в 20 миллионов рублей; хотя одним из первых шагов еще первого управляющего Лизунова стало заключение договора об охране периметра склада хранения имущества с авторитетным ООО «ЧОП «Гранит». После выявления факта пропажи одновременно и параллельно происходят два события: ЗАО «ТМК» обращается в Уссурийский (по месту юридической регистрации) горотдел полиции с соответствующим заявлением, а залогодержатель - банк «Приморье» обращается в арбитраж Приморского края с жалобой на неправомерные действия (бездействие) конкурсных управляющих Лизунова и Леташа, выразившиеся в необеспечении сохранности имущества, находящегося в залоге у банка. (Характерная деталь - сам банк, являясь залогодержателем, никаких прямых действий по сохранности не предпринимал, хотя в залоговой практике это, как правило, одно из первых дел.) Первая инстанция жалобу удовлетворила, Пятый апелляционный суд это решение отменил и в жалобе банку отказал, однако арбитражный суд ДВО восстановил в силе решение первой инстанции, настоятельно рекомендовав при этом привлечь к участию в данном споре и арбитражного управляющего Злобина.
Прервем ненадолго арбитражную сагу и вернемся в Уссурийск, где доблестная полиция якобы приступила к поиску пропавшей спецтехники. «Якобы» - потому что уссурийская полиция проявила чудеса изобретательности, чтобы фактически не ударить палец о палец. Два огромных бульдозера и экскаватор - не кошелек, «стыренный» у бабушки, и не угнанная легковушка, которую можно загнать в гараж и быстро раскидать на запчасти. Однако за прошедшие три года следователи не опросили и десятой доли тех, кто мог бы хоть как-то пролить свет на произошедшее, зато старательно выносили постановления о приостановке и прекращении уголовного производства по факту хищения. Дошло до того, что в дело был вынужден вмешаться прокурор Уссурийска; более того, заместитель краевого прокурора Логвинчук обратился к начальнику УМВД РФ по Приморскому краю генерал-майору Афанасьеву с «Представлением», в котором потребовал безотлагательно принять действенные меры по устранению нарушений закона, а также привлечь к дисциплинарной ответственности виновных должностных лиц.
Думаете, что-то изменилось?
Есть все основания предполагать, что в данной ситуации у уссурийской полиции есть некие иные резоны/мотивы для того, чтобы не прилагать никаких усилий к поиску похищенной спецтехники.
Тем временем, основываясь на решении арбитражного суда ДВО, банк «Приморье» обращается в арбитражный суд Приморского края с очередным иском: теперь уже о взыскании солидарно с арбитражных управляющих Лизунова и Леташа 23 миллионов рублей убытков в пользу ЗАО «ТМК». Рассмотрение этого иска как раз и происходило параллельно с вынесением приговора Виктору Гребневу, признанному судом виновным, напомню, по всем пунктам обвинения, включая, еще раз напомню: «…умышленно заключил и исполнил в добровольном порядке (в отсутствие законных требований банка) договоры поручительства, уплатив денежные средства в размере 288,5 млн рублей в счет погашения перед банком кредитов другой компании».
Отметим также, что фактически без объяснения причин банк категорически отказывается включать в число ответчиков арбитражного управляющего Злобина, из-за которого в свое время образовалась длительная пауза в управлении предприятием-банкротом и, соответственно, конкурсной массой; в том числе и ее сбережением.
В выводе этого человека из-под удара (несмотря на настойчивые рекомендации арбитражного суда ДВО) есть какой-то интерес? Не говоря уже о его странном назначении, ведь с потенциальным арбитражным управляющим, прежде, чем его арбитражный суд назначит, комитет кредиторов ведет долгие переговоры…
…Последний арбитражный процесс по этому делу в суде Приморского края - в чистом времени - продолжался недолго. Несколько коротких заседаний - и на минувшей неделе судья Бойко вынесла решение: да, признать Лизунова и Леташа виновными и взыскать с них солидарно 21 миллион рублей, ходатайство защиты о привлечении Злобина (на чем прямо настаивает более высокая арбитражная инстанция), как и многие другие ходатайства, отклонить.
Мне довелось побывать на паре заседаний. Было любопытно: станет ли суд выяснять причинно-следственные механизмы (см. начало текста) сложившейся ситуации? Нет. Попытается ли суд разобраться, кому выгодно хищение (если вообще таковое было) спецтехники? Нет. Возникнут ли отсылы к завершившемуся обвинительным приговором делу Гребнева и ни шатко ни валко идущему в Уссурийске расследованию? Нет.
Возможно, все это и не входит в прямую компетенцию арбитражного процесса, но в этом нестандартном - по признанию более высокой инстанции - деле, наверное, и подходить надо было нестандартно.
Есть и другие вопросы: хищение совершили «неустановленные лица»; ох и знакомая для Приморского края формулировка, а уж в данном деле не просто знакомая, но и знаковая. Но разве при ограблении магазина (у которого был заключен договор на охрану) будут взыскивать стоимость похищенного с директора?
Такое ощущение, что в этом процессе истина, а она ведь на самом деле, похоже, где-то под рукой, никого не интересует. Интересуют только деньги. Согласитесь, немаленькие.
…Практика финансового «наказания» арбитражных управляющих, у которых что-то похитили (а попробуй быстро разобраться в деятельности абсолютно чужого для тебя предприятия, даже если ты начинаешь с усиления охраны), начала складываться в России недавно. И воспринимается в профессиональном сообществе, мягко говоря, неоднозначно. Некая возможная аффилированность, некие сложные причинно-следственные механизмы и связи, некие смутные интересы (можем ведь мы предположить, что «похищенная» техника успешно работает, скажем так, на заинтересованных людей), а сверху всего вот такая вот справедливость в виде двух десятков миллионов рублей с двух физических лиц, никем в похищении не обвиненных, - все это вызывает сомнения и вопросы.
Ну, собственно, для того и существует пирамида судебной власти, чтоб все эти вопросы тщательно исследовать и искать на них ответы - если не в этой инстанции, то обязательно в следующей.
Кстати, об инстанциях. Не только мы внимательно наблюдаем за описанными перипетиями. Эксперты предполагают, что на фоне решения Уссурийского городского суда, признавшего деятельность Гребнева умышленным банкротством компании, многочисленные кредиторы ЗАО «ТМК» с высокой долей вероятности могут поднять в арбитраже вопрос о признании - по признакам аффилированности - недействительными кредитных сделок между ПАО АКБ «Приморье» и ЗАО «ТМК» и начать добиваться признания банка утратившим статус залогового кредитора. Такая практика есть, и она вполне может быть применена.
«Новая во Владивостоке» продолжит следить за этим непростым делом.
Андрей Островский,
«Новая газета во Владивостоке», №500, 11.7.19
