 |
| Жаберные сети, одни из самых эффективных орудий лова тихоокеанских лососей в реках Камчатки |
|
|
... Апачинские (не путать с индейцами - на Камчатке есть древнее ительменское поселение с названием Апача - прим. авт.) браконьеры попытались силой подтвердить свое право на большерецкий лосось и купленные в складчину жилковые сети. Им это удалось - сети были отбиты и вывезены в неизвестном (пока!) направлении. Моральный облик нападавших: отмечать победу они отправились на Апачинские источники, где обчистили отдыхающих туристов из Японии. Теперь сидят в местном СИЗО.
Большая закрыта
Тем не менее, независимо от «облико морале» граждан, проживающих или находящихся по каким-то причинам в бассейне реки Большой, конфликт, случившийся в районе Апачи, неслучаен - он возник только потому, что сети как орудия лова в бассейне реки Большой и предустьевой морской зоне были запрещены в период хода на нерест чавычи и нерки.
Поэтому пошли в бой местные старики, защищая свои исконные браконьерские права, которые последние двадцать лет никто серьёзно не нарушал. Если за большерецкое браконьерство мало кого судили за эти же последние двадцать лет, то за покушение на честь, здоровье и жизнь должностного лица виновным придётся отвечать по всей строгости закона.
Проверка
В начале июня председатель общественного совета «Сохраним лососей ВМЕСТЕ!» Василий Мишин вместе с руководителем Усть-Большерецкого отдела МВД Григорием Калиным и вашим покорным слугой провели рейд по Октябрьской косе - вдоль предустьевого лимана реки Большой, который считается самым злачным браконьерским местом. В своё время только на двухкилометровом пространстве между двумя ставными неводами руководитель одной из рыбопромышленных большерецких компаний насчитал более 60-ти резиновых лодок, с каждой из которых выставлялись сети длиной не менее 50 м, то есть, 3 км сетей на 2 км морского пространства.
Проехав всю косу, а это около 40 км с моря и столько же вдоль речного лимана, мы обнаружили… две сетки и соответственно две лодки. Ночью, наверное, их было (и будет) гораздо больше...
Лососевые сети для... камбалы
Правда, эти сети, точнее, история их появления в лимане и на море, весьма и весьма любопытны. Начнем с первой. Её (точнее, мы не считали СКОЛЬКО сетей было в кузове грузовика) выставила родовая община «Яруч». Нам было предъявлено разрешение на право лова этой родовой общины… КАМБАЛЫ (!!!). Для тех, кто не очень разбирается в рыбе, поясняем, что камбала является донным видом, соответственно, ведёт активный образ жизни как можно ближе к морскому дну, ловить её жаберными дрифтерными сетями (то есть, орудиями лова для промысла у поверхности воды, а не у дна) могут только очень самонадеянные люди. Но нам с ехидным видом пояснили, что для ловли камбалы жаберными дрифтерными сетями с глубиной посадки 6 м на глубине 10-15 м местные аборигены (исходя, вероятно, из традиционных соображений рационального природопользования) привязывают дополнительные грузила - бутылки с песком.
Ни бутылок с песком, ни других дополнительных грузил мы не обнаружили. Обнаружили другое - на небольшом холмике в роли наблюдателей стояли инспекторы КГМИ (Камчатской государственной морской инспекции - люди с погонами), которые должны были НЕ ДОПУСТИТЬ, чтобы при промысле камбалы жаберными дрифтерными сетями не попался лосось. Что главное: ни один не попался, хотя эти сети только на лосося и выставляются в море. В промысловых документах о лососе – ни слова. Только камбала.
И представитель родовой общины говорит об этом, не моргнув глазом от стыда. Усмехается. Откровенно хихикает. А инспекторы КГМИ даже не подошли, не поинтересовались: кто и почему превышает их должностные обязанности, т.е. смотрит промысловые документы, задаёт вопросы, удивляется тому, что на Камчатке уже сплавными сетями научились камбалу ловить.
Встреча на «кишке»
Позже мы встретились с инспекторами КГМИ и их межрайонным руководителем, когда увидели вторую сеть. Кстати, когда мы её обнаружили, то к нам прибыли и инспекторы рыбоохраны инспекторы КГМИ, хотя дело было в лимане, где охрану лососей осуществляют уже не государственные морские инспекторы федеральной службы безопасности, а государственные инспекторы рыбоохраны федерального агентства по рыболовству. Представляете себе: морская коса, которая в самом широком месте не более двух километров, на протяжении сорока километров отделяет реку Большую от Охотского моря - такая вот длинная песчаная «кишка», где лососей можно ловить как с морской, так и с речной стороны, но в море этот лосось охраняют пограничники - эфэсбэшники, в реке - нынешние сельхозники. У семи нянек мы знаем, что бывает, потому и в реке Большой рыбы почти не осталось.
Как известно, место встречи изменить нельзя, поэтому все мы встретились у второй сетки. Случай уникальный: всё в порядке… и одновременно в полном беспорядке. Нам показали разрешение. То есть, промысел (хотя промышленный лов чавычи в реке закрыт, а сетные орудия лова запрещены) вёлся на законном основании, так как осуществлялся он в научных целях.
Проверка авиаучетов
Читаем научную программу. Оказывается, чавычу и нерку в реке Большой ловят для того, чтобы подтвердить или уточнить… авиаучётные (?) данные. Читаем дальше: выделены на эти цели 300 или 500 кг нерки и чавычи, которые можно добыть… в шести реках западной Камчатки без разбивки на конкретные реки. Это как понять? Можно добыть триста или пятьсот килограммов чавычи и нерки в реке Большой, а можно добыть только одну шестую часть выделенных квот, а это уже не триста, а пятьдесят килограммов, а рыба в Большой (её после первых же двух замётов было гораздо больше пятидесяти килограммов) уже выловлена сверх лимита? Как читать этот документ? Какие научные цели он преследует? И научные ли? А читай, как хочешь. Инспекторы рыбоохраны, ответственные за лиман, где вёлся научный промысел, читали так. А подъехавшие к нам инспекторы КГМИ, которые за лиман не отвечали, читали иначе, вместе с нами возмущались. Когда мы заговорили с ними о промысле камбалы в морском прибрежье дрифтерными сетями, те развели руками: в правилах рыболовства не говорится о том, что камбалу нельзя ловить сплавными сетями. И мы, в свою очередь, тоже развели руками: действительно, не говорится… А вот умчавшиеся на поиск браконьеров до приезда инспекторов КГМИ инспекторы рыбоохраны откровенно посмеялись над тем, что морские инспекторы, чтобы предотвратить при промысле камбалы сплавными сетями прилов лососей, начали вести КРУГЛОСУТОЧНОЕ наблюдение за промыслом этой родовой общины. «Бред!» - сказали инспекторы рыбоохраны. И мы тоже развели руками: «Бред… Ещё какой…»
Спокойствие нарушил рэкет
Но в целом, по оценке г-на Калина, главного полицейского района, обстановка на Октябрьской косе совершенно иная, чем в прошлом году: безлюдно. Правда, в этом году неожиданно проявилась попытка рыбного рэкета - кавказцы (якобы!) «наехали» на местных аборигенов, чтобы те выплачивали им рыбную дань, как царю-батюшке ясак… Это, вероятно, своеобразный изгиб мышления в связи с запретом сетей на реке Большой - не мытьём, так катаньем, но быть с рыбой! Единственное, чего не поняли «наехавшие», это то, что аборигенам тоже запретили ловить лосось сетями, потому «Яруч» и использует совершенно новую «технологию» промысла камбалы, которой при случае, наверное, может поделиться со своими кавказскими братьями…
Если брать реку Большую в целом, то ситуация по оценке специалистов остаётся очень и очень тревожной. Цена за килограмм чавычи снизилась до трехсот - двухсот рублей, то есть, рынок наполнен чавычей, в основном, большерецкой. Нерка тоже упала в цене. И по этой же причине.
Эпицентр браконьерства - окрестности села Апача, настроенного воинственно и драчливо. Поэтому покой на реке Большой ещё только снится…
Fishkamchatka.ru,
Сергей Вахрин,
заместитель председателя общественного совета «Сохраним лососей ВМЕСТЕ!» при главе администрации Усть-Большерецкого района
«Камчатский рыбак», 26.06.12
