Военный суд Комсомольска-на-Амуре вынес решение по резонансному уголовному делу в отношении начальника финансовой службы одной из частей гарнизона, дислоцированной в городском микрорайоне «Таежный».
Алчность майора Романа Леденева, присвоившего за два года службы около миллиона рублей Министерства обороны РФ, стала с августа 2009 едва ли не главной темой обсуждения среди возмущенных сослуживцев, которым в последние годы не всегда вовремя выдавали все виды относительно скромного довольствия.
Но еще более своей мягкостью, по единодушному мнению многих опрошенных военнослужащих, удивил вступивший на минувшей неделе в законную силу приговор, определивший офицеру наказание за четыре доказанных преступления по статье 160 УК РФ («Присвоение или растрата») — в виде четырех лет лишения свободы... условно и без штрафа. Председательствующий гарнизонного суда В. А. Андрусов, как следует из вердикта, принял во внимание те обстоятельства, что «подсудимый ранее к уголовной ответственности не привлекался и в содеянном чистосердечно раскаялся. Леденев полностью возместил причиненный ущерб и является отцом малолетнего ребенка,... а его имущественное положение приводит суд к выводу о наказании без штрафа. Представитель потерпевшего (читай — государство) на более строгом наказании не настаивал».
За официальными комментариями наш корреспондент обратился к руководителю военного следственного отдела (СО) Следственного комитета при Прокуратуре РФ по гарнизону Комсомольска-на-Амуре Владимиру Симиницкому. Выяснились и другие факты из служебной биографии Романа Леденева. По информации руководства гарнизонного СО, начфин из «Таежки» в недавнем прошлом привлекался не как растратчик казны, а как компетентный консультант при расследовании других дел коррупционной направленности. Кроме того, ни одна ревизия, проверявшая неоднократно деятельность помощника командира в/ч 22452 по финансово-экономической работе, не смогла выявить никаких существенных нарушений со стороны «авторитетного консультанта». Все отчеты Романа Леонидовича, по заключениям проверяющих, «точно били по итогам». И только бдительность особого отдела ФСБ вывела на след мошенника, безнаказанно злоупотреблявшего должностными полномочиями.
Дилетанту действительно непросто сразу осмыслить «электронную схему майора Леденева», расшифрованную гарнизонными следователями с привлечением экспертов за два месяца. Однако сама суть экономического преступления, раскрытого в рекордные для такого дела сроки, уже не тайна. Реализуя свой умысел, начфин неоднократно изготавливал и направлял в Управление Федерального казначейства платежные поручения, в соответствии с которыми с лицевого счета базы хранения вооружения и техники перечислялись сотни тысяч рублей на транзитный расчетный счет дальневосточного филиала известного российского банка. Затем офицер направлял туда же для исполнения реестр, в соответствии с которым сумма зачислялась по так называемому мемориальному ордеру уже на личный счет клиента Р. Л. Леденева. После чего без зазрения совести очередная добыча использовалась им в личных целях.
Хронология доказанного обогащения в конкретных цифрах такова: апрель 2008-го — 368478 рублей, полгода спустя — 267290 рублей, еще чуть позже — 279112 рублей. Не брезговал офицер, впрочем, и более «мелкими добавками» к своему криминальному источнику дохода. Например, Леденев мастерски воспользовался банковскими картами бывших военнослужащих родной военной части Антона Киселева и Сата Айдына. Майор перевел с них деньги аналогичным электронным трафиком в банк, а затем, зная ПИН-коды активации карт, снял 31587 рублей и 3287 рублей через банкомат, пополнив свой именной банковский актив.
— Часть, в которой служил майор Леденев, готовилась к расформированию, — констатирует полковник Владимир Симиницкий. — Возможно, офицер рассчитывал, что бесконтрольность надзорных органов и полное доверие со стороны командования позволят ему спрятать концы в воду. Не вдаваясь в специфические подробности расследования непростого экономического преступления, скажу лишь, что Леденев сумел хитроумно воспользоваться доверенной ему в электронном виде подписью командира. Отрабатывалась, кстати, и версия наличия сообщника среди персонала филиала престижного российского банка. К тому же известное кредитное учреждение вполне могло быть заинтересовано в поощрении начфина, способного пополнять банковскую базу клиентов из числа военнослужащих, получающих зарплату на личные электронные карты. Проверялась также законность трудоустройства супруги Леденева на разные должности в воинских частях. Но пока данные предположения не нашли достаточных подтверждений. Впрочем, проверка по некоторым дополнительным фактам до конца не завершена.
Между тем сотрудник военного следственного органа отмечает: пока командование и военнослужащие части судачили, в каких странах проводят отпуск семьи «простых» начфинов, в военную прокуратуру и гарнизонный СО не поступало никаких конкретных официальных жалоб. А значит, и не возникало повода для надлежащей проверки. «Я на машины стоимостью меньше миллиона даже не смотрю», — так по свидетельству очевидцев иронизировал зарвавшийся финансист части, когда сослуживцы демонстрировали ему приобретенные иномарки «народного образца». Но эти обиды офицеров и прапорщиков, осмысливающих цену авто и золотые эксклюзивные часы своего «финика», как говорится, к делу не пришьешь.
Как напоминает полковник Владимир Симиницкий, дело Леденева — это, увы, не первый экономический гнойник, вскрытый за последние годы в частях, дислоцированных на территории Приамурья. На два года отправлен в зону начальник службы ГСМ С. М. Грищенко, сбывавший на сторону сотни тонн мазута, предназначенного для местной котельной. Нельзя здесь не вспомнить и статьи УК РФ «Мошенничество», «Присвоение или растрата» и «Служебный подлог», вмененные бывшему начальнику финансовой службы в/ч 33917. Основная разница между его махинациями и преступлениями Леденева лишь в том, что капитан железнодорожных войск Александр Усов «химичил» не в электронном виде, а «вживую». Пользуясь служебным положением, он обкрадывал и часть, и сослуживцев, и государство с помощью чернильного росчерка, «мокрой» печати и визуальной лжи — глаза в глаза. За что и осужден на пять лет с отбыванием реального срока в колонии общего режима.
Юрий Ковалев,
"Приамурские ведомости", № 172.
