Метания по районам ЕАО временно исполняющего обязанности губернатора продолжаются. Очередной его визит в село Ленинское, который состоялся шестого марта. Осветить всю встречу с жителями села в одной публикации довольно сложно. Слишком большая статья получится. Поэтому я попробую разделить его на несколько тематических частей. Первую часть посвящу новым знаниям, которыми одарил временный губернатор жителей села Ленинское. Итак, зал ДК. Жителям предлагают задавать вопросы временному губернатору.

 

А. Сазонов: - У меня два вопроса. Какие приоритетные задачи вы ставите, и какой ресурс вы имеете?

 

Р. Гольдштейн: - Какой? Хороший ресурс.

 

А. Сазонов: - И второй вопрос: с 2013 года… наводнение у нас уже приняло системный характер… Какая у вас концепция, чтобы предотвратить подтопления в посёлках Ленинского, Октябрьского районов…? И какая у вас есть база, чтобы осуществить эти задачи?

 

Р. Гольдштейн: - Ну давайте начнём с базы. У меня есть база. Я дважды был депутатом Государственной Думы, один раз членом Совета Федерации и 60% нынешнего правительства … Этого достаточно?

 

А. Сазонов: - (выдержав паузу) Наверное, да.

 

Я думаю, любой на месте А. Сазонова тоже ответил бы не сразу и перед «да» обязательно вставил бы «наверное», потому что не так-то просто осознать, о какой именно базе говорит временный губернатор. Годами сидеть в кресле то Государственной Думы, то Совета Федерации, получая ежемесячно столько, сколько тот же Сазонов может за год не заработать, но при этом не нести никакой ответственности ни материальной, ни моральной за регион, который он представляет, - в этом случае слово «база» может означать его личное благополучие.

 

А 60% правительства, которые готовы с ним разговаривать… Так они со всеми готовы разговаривать. И разговаривают. Только от этих разговоров редко в каком регионе что-то меняется к лучшему.

 

Р. Гольдштейн: - Идём дальше: по поводу концепции развития. Не может быть концепции развития губернатора Еврейской автономной области. Может быть концепция развития территории, в которой участвуют все…, потому что вам любой в правительстве скажет, что решение проблемы всегда хуже самой проблемы.

 

А вот и первые ростки новых знаний. Предыдущий губернатор всея ЕАО, остепенённый доктор наук все четыре с половиной года рассказывал нам про свою концепцию развития региона. А рядом с ним всё время был член Совета Федерации, тот самый, который сегодня временный, и не то, чтобы возражал, нет, наоборот, поддерживал. А сегодня вдруг заявляет, что концепции губернатора не может быть. Может, потому что ещё остепениться не успел?

 

Р. Гольдштейн: - И, если мы сейчас спросим Максима Геннадьевича и Валерия Анатольевича, как они видят решение проблемы, а потом спросим вас, позиции ну, на процентов семьдесят совпадут. Согласны со мной?

 

А. Сазонов: - (Молчит).

 

В зале повисла пауза. Эта порция набора слов присутствующих в зале, судя по всему, слегка огорошила. Не только Сазонов, но и остальные жители села Ленинское пытались найти связь между словами и уловить в них хоть какой-то смысл. Судя по длительности паузы, у них это не получалось. И не могло получиться, потому что ворох проблем в селе был создан, в том числе, и благодаря усилиям Валерия Анатольевича Самкова, более четырёх лет просидевшего в кресле главы района. Если он сам их создал, то как его позиция может совпасть аж на семьдесят процентов с позицией того, для кого он их создал?

 

А Максим Геннадьевич Сироткин вообще об этих проблемах ещё ничего не знает. За несколько дней, в течение которых Сироткин занимает должность главы района, он никак не мог выработать какую-то позицию относительно решения проблем. Как говорят сотрудники администрации Ленинского муниципального района, Максим Геннадьевич в эти несколько дней после выборов, мол, ходил с проблемой: найти в администрации района для его дамы сердца должность с зарплатой тысяч в пятьдесят-шестьдесят в месяц. Не меньше!

 

Думаете, врут, наговаривают на Максима Геннадьевича? Я тоже так думаю. Но они божатся, что говорят правду. Было бы неплохо, если бы прокуратура поинтересовалась этим вопросом. Мы с удовольствием подождём выводов ока государева. А пока вернёмся к встрече в селе Ленинское. Мы подошли к той её части, которая одарила местных жителей новыми и поистине уникальными знаниями о их малой родине.

 

Р. Гольдштейн: - Дальше. По поводу подтоплений села Ленинского. Вот, э, моя фамилия не Чёрный! Помните такого политического деятеля, который, пролетая на вертолёте, ткнул сюда пальцем и сказал, что здесь будет село. И начали строить.

 

Даже те из присутствующих, кто в этот момент отстранённо думал о чём-то своём, встрепенулся. Глаза открылись широко. Причём, у всех. Такой интерпретации сто пятидесятилетней истории их села они ещё не слышали.

 

Р. Гольдштейн: - Я не гидротехник. Я не был специалистом в момент основания этого села. Да?

 

Да, Ростислав Эрнстович! Вас вообще ещё на свете не было, и в проекте тоже! Одна тысяча восемьсот пятьдесят восьмой год - это год основания села Ленинское. Первый секретарь райкома партии Алексей Климентьевич Чёрный в то время никак не мог пролетать над этой территорией на вертолёте и тыкать пальцем. Вертолётов тоже ещё не было! А казаки были!

 

А. Сазонов: - Можно, я перебью вас? Село основывали силами казаков.

 

Р. Гольдштейн: - Подождите! Ленинское - силами казаков???

 

Хор голосов из зала: - Ну, да. Казаков…

 

Р. Гольдштейн: - Нет, ну, подождите, первое - база вот в том виде, в котором есть, и динамика развития - это товарищ Чёрный! Он сказал: будем развивать сельское хозяйство здесь!..

 

Сказал. Но не здесь! А здесь - в селе Ленинское сельское хозяйство начали развивать казаки. Уникальная почва - амурский белозём - давала им такую возможность. Заселение этой территории казаками носило принудительный характер и было связано с необходимостью занять жителями и войсками незаселённую приграничную с Китаем территорию. Алексей Клементьевич Черный-то тут причем? Его тогда, тоже на свете ещё не было. Он пролетал на вертолёте, но не в девятнадцатом веке, а в семидесятые годы двадцатого века, и указал, но не на с. Ленинское, а на с. Бабстово, сказав: здесь, мол, построим сельскохозяйственный комплекс. На Бабстово, которое не страдает от наводнений так, как Ленинское!

 

Кстати, интересно, знает ли временный губернатор историю села Бабстово, и почему оно носит именно такое название? Мне, кажется, перед своим визитом в Бабстово, ему стоит этой историей поинтересоваться, а то сообщит бабстовцам, что их село так назвали, потому что там мужиков не было, - одни бабы. Вот удивятся селяне! Ещё больше, наверное, чем жители Ленинского, услышав следующее от Р. Гольдштейна: А раз попали - наводнение здесь в двенадцатом году… Нет, в тринадцатом. Затопило. Сейчас, вроде, научились защищаться от большой воды, - достали, но уже паводковые воды.

 

Село Ленинское, как и Нижнеленинское, расположено на прибрежной территории. Поэтому «попали» не раз, а начиная с 1858 года. Вода была всегда. Амур периодически выходил из берегов. Но тогда не было ни специальных технологий, ни соответствующей техники, и люди защищали свои поселения своими силами, как могли. И «достали» не паводковые воды, а бездействие чиновников, их неспособность грамотно спланировать и осуществить защиту поселений от этих вод.

 

Р. Гольдштейн: - Я не знаю пока, что с этим делать. С этим должны разобраться специалисты. А вот когда разберутся и дадут решение, поверьте, мне хватит своей базы, чтобы использовать.

 

 

А. Сазонов: - Ну ладно. Тогда на этом всё.

 

И присутствующие в зале селяне засмеялись. А что им оставалось делать?

 

Когда смех, наконец, прекратился, люди снова стали задавать вопросы.

 

М. Шевцова: - У меня тот же вопрос по поводу наводнения. После наводнения 2013 года нам обещали, что укрепят вал, ещё что-то попытаются сделать. Деньги были выделены, но куда они исчезли, никто не знает.

 

Р. Гольдштейн: - Поверьте, я тоже не знаю.

 

Вот тут бы временный губернатор, следуя своей привычке, спросил у присутствующего Самкова. Может, он знает, куда исчезли деньги. Но почему-то не спросил…

 

М. Шевцова: - И ещё один вопрос. У нас на СХТ стоят контейнеры. Каждый раз, как выборы, нам клянутся, что уберут от магазина контейнеры, чтобы мусор не растаскивали собаки, чтоб не раздувало ветром. Возле домов нет мусорных контейнеров. Мы просили «Чистое село». Нам говорят: у нас денег нет, поставьте сами за свой счёт. Но деньги-то за что платят квартиросъёмщики? Будет это сделано? К кому нам обращаться?

 

Р. Гольдштейн: - Смотрите: я вам обещаю, что до конца лета мы поставим контейнерные площадки, приобретём мусоровоз, который будет убирать…

 

М. Шевцова: - Да есть уже площадка, но там нет ступенек.

 

Р. Гольдштейн: - Ступеньки какие?

 

М. Шевцова: - Ну чтобы людям не карабкаться на эту площадку, а по ступенькам подниматься.

 

Р. Гольдштейн: - Там нужно организовать лестницу?

 

Из зала: - Да.

 

Р. Гольдштейн: - А! Ну хорошо.

 

Из зала: - До конца лета будет лестница. Да?

 

Р. Гольдштейн: - Сделаем обязательно…

 

 

Наталья…: - У нас не вопрос, а крик о помощи. Я тоже живу на СХТ. В общем, из наших кранов течёт «морковный сок». (показывает емкость с мутной водой)

 

Р. Гольдштейн: - Это грязная жижа!

 

Наталья…: - Вот с этим мы боремся уже на протяжении многих лет. Нам построили станцию обезжелезивания. Срок работы этой станции - шесть-восемь месяцев, и всё! Мы не постираться не можем, сварить кушать не можем и даже, извините, смыть унитаз - и то … И мы устали бороться с этим. Куда обращаться? Кому писать? За воду мы платим по полной. Обращались в Роспотребнадзор, обращались в прокуратуру. Роспотребнадзор установил, что вода не пригодна вообще к употреблению. Но, однако, мы продолжаем за неё платить.

 

Р. Гольдштейн: - А кто может прокомментировать это? Это в чём дело? Это непосредственно скважина? Это труба? Коммуникации? Это что?

 

А. Самков: - Действительно, проблемы есть. Станция проработала недолгое время, ввиду того, что та станция - она была не приспособлена под те потребности воды, которые..

 

Р. Гольдштейн: - Зачем вы её ставили тогда?

 

А. Самков: - Её ставили в 2013 году… без нас. В настоящее время мы вышли с инициативой на правительство области с целью оказания помощи.

 

Р. Гольдштейн: - Цена решения вопроса?

 

А. Самков: - Три миллиона девятьсот тысяч..., чтобы дать чистую воду населению.

 

Из зала: - Нам обещали…

 

 

По залу пробежал лёгкий шумок. Было понятно: жители Ленинского заметили, что временный губернатор очень редко даёт обещания.

 

Р. Гольдштейн: - (Обращаясь к Самкову) Если техническое решение, под вашу ответственность, осметчино и стоит столько, то к июню сделаем. Сразу договариваемся: а если оно будет плохое, то заявление пишем и ищем другую работу…

 

 

Елена Голубь,

«Газета на Дом», 10.3.20