 |
| |
Но это сейчас мы все крепки задним умом; это сегодня каждому пикейному жилету кажется, что он предупреждал, что он все знал заранее... Отнюдь. Кассандры бывают только в мифах. Или в сказках.
А тогда, тогда были, что уж там скрывать, розовые очки и романтический настрой. Казалось, вот выберем сейчас хороших людей - и жизнь непременно наладится. На 4 марта 1990 года был назначен большой выборный день; по всей стране тогда прошел первый тур выборов российских нардепов, во Владивостоке выбирали еще и городской совет - впервые без партийной разнарядки. Но российский уровень интересовал, конечно, больше.
По свежепринятому закону от Приморья должно было быть избрано 16 народных депутатов России. Из них 14 - по территориальным округам (с 217-го по 230-й), на которые был разбит весь край, а еще двое - по национально-территориальным округам. Их в Приморье было сформировано два, причем поделен пополам край был весьма замысловато - вдоль. То есть, условно, одна половина прижата к китайской границе, вторая - к Японскому морю.
Национально-территориальные округа имели нумерацию 20 и 21.
Но в марте были уже непосредственно сами выборы. Им, как и полагается, и едва ли не с Нового, 1990 года предшествовало выдвижение кандидатов - вещь для тогдашних граждан страны совершенно новая, так как подавляющее большинство имело немудрящий опыт единогласного одобрения одного-единственного (по каждому округу) кандидата, выдвинутого «нерушимым блоком коммунистов и беспартийных».
Если кто их реально и выбирал, то лишь партхозноменклатура на этапе определения с персоналиями. О реальном выборе могли рассказать лишь глубокие старики, помнившие еще выборы в Учредительное собрание; дальше шла семидесятилетняя завеса.
А потому уже на этапе выдвижения, учитывая вышеупомянутые мечты и иллюзии, ажиотаж разгорелся весьма серьезный. Право выдвигать было предоставлено трудовым коллективам (от определенного количества работающих) и творческим союзам.
Мне тогда довелось работать на радиостанции «Тихий океан», входившей в состав Приморского телерадиокомитета. По количественному цензу организация вполне проходила. К назначенной дате собрания по выдвижению мы (те, кто моложе) договорились, что выдвинем кандидатуру нашего коллеги, опытного и авторитетного журналиста Александра Копейки.
Его, к слову, в это время на работе не было, он находился в командировке, выполняя с моряками Дальневосточного пароходства рейс на новозеландской линии. Однако на собрании горячность молодежи была легко пресечена опытом матерых работников пропаганды (тогда ведь и термина «СМИ» не было, говорили «СМИП» - средства массовой информации и пропаганды; ничего не напоминает?).
С краешка на первом ряду примостилась не известная нам на тот момент женщина, которую немедленно вывели на авансцену и представили собравшимся:
- Это Светлана Петровна Горячева, природоохранный прокурор. У них небольшой численный состав, поэтому нашему коллективу доверено выдвинуть Светлану Петровну кандидатом в народные депутаты России. Давайте поддержим женщину, мать, юриста, борца за экологию!..
Кем доверено? Почему мы должны выдвигать человека, который может быть всем прекрасен, но мы его мало знаем? Вопросы повисли в воздухе, но одобряющих оказалось большинство…
Мы, тем временем, обнаружили в законе, что кроме территориальных есть еще и национально-территориальные округа, и быстро созвали журналистскую конференцию, имевшую право на выдвижение.
Помню, как недоволен был ее результатами не успевший толком подготовиться тогдашний главный редактор тогдашней главной краевой партийной газеты «Красное знамя» Владимир Шкрабов, потому что конференция подавляющим большинством голосов выдвинула Александра Копейку.
От выдвинутого кандидата требовалось согласие на выдвижение. Мне удалось договориться в пароходстве, чтобы предоставили связь с контейнеровозом, мирно чапавшим где-то в Яванском море. А Копейка до сих пор с ужасом вспоминает, как по судовой трансляции неожиданно разнеслось: «Александру Копейке просьба срочно пройти в радиорубку». Первая мысль - как у любого нормального человека - что-то случилось с кем-то из родных.
Случилось, однако, с ним. Мы поговорили, согласие он прислал заверенной радиограммой, и на избирательном поле появился еще один кандидат. Довелось и мне получить заверенную радиограмму.
Выдвинутый рыбацким коллективом капитан-директор РМБ (рыбомучная база) «Алексей Чуев» Анатолий Александрович Семашко попросил быть его доверенным лицом. Мы были знакомы не один год, доводилось бывать в командировках в Охотском море на борту его плавбазы, и я знал, каким уважением и авторитетом пользуется Семашко среди рыбаков и рыбообработчиков бассейна.
Поэтому согласился, не кобенясь; другой вопрос, что тогда мало кто понимал, каковы полномочия доверенных лиц и как должна вестись избирательная кампания.
Многим казалось, что можно просто ехать на заслуженном (или не вполне заслуженном) авторитете. Да и в какую минуту и в какую сторону качнутся предпочтения избирателей, предсказать не взялся бы никто.
По 16 приморским избирательным округам было выдвинуто боле полусотни кандидатов. Хотя всему тогда только учились, борьба развернулась нешуточная, появились первые листовки, начались первые радио- и телевизионные баталии. Работа доверенным лицом ничуть не отменяла обычной, повседневной работы. 16 работникам телерадиокомитета было поручено провести телевизионные дебаты с кандидатами по каждому из округов.
Мне достался один из северных округов, включающих Дальнегорский, Тернейский и, если память не изменяет, Кавалеровский районы.
Помню среди участников дебатов учителя одной из средних школ, участкового милиционера, но больше всех запомнился моложавый, с открытой улыбкой руководитель горнорудной компании «Восток» Евгений Наздратенко. Его, по-современному выражаясь, бэкграунд был круче, чем у остальных: экономика, альтернативная государственной, была в моде; казалось, что люди, способные самостоятельно организовать большое дело, способны и государство спасти.
Первый тур выборов, прошедший 4 марта 1990 года, показал, однако, что даже явным фаворитам придется не просто. Для безоговорочной победы набрать нужно было 50 процентов плюс один голос. Сходу, что называется, в одну калитку, победу в тот день одержал только представитель находкинских портовиков Игорь Устинов. Двум лидерам каждого из остальных 15 округов предстояла повторная встреча в аккурат через две недели, 18 марта.
Семашко, рыбацкий капитан, шел, естественно, по округу, практически совпадавшему с Первомайским районом Владивостока. В первом же туре мы проиграли; очевидно, в том есть доля и моей вины. А во второй тур здесь вышли известный на весь Дальневосточный бассейн руководитель Дальморепродукта Юрий Диденко и малоизвестный адвокат из Первомайской районной юридической консультации Виктор Веремчук.
Что скрывать: в битве Давида и Голиафа наши симпатии, естественно, были на стороне адвоката. Но борьба есть борьба. И на последней предвыборной неделе чьи-то ловкие руки оклеили едва ли не все автобусные остановки и двери магазинов в Первомайке листками с машинописным текстом: «Только Диденки снимают пенки! Будь начеку: голос - Веремчуку!»
Не убежден, что именно эти строчки сыграли ключевую роль, но во втором туре Виктор Веремчук выиграл с большим перевесом. И в целом по краю, включая северные районы, уже к 20 марта были подведены итоги.
Помимо упомянутых Устинова и Веремчука первыми народными депутатами России от Приморья стали (по порядку округов): прокурор Светлана Горячева, сотрудник детской комнаты милиции из Владивостока Нелли Якименко, директор Дальприбора Виктор Палло, врачи Эдуард Вершинин и Николай Березкин (последний - из Чугуевки), 1-й секретарь крайкома КПСС Алексей Волынцев, рощинский геолог Юрий Сергеев, вышеназванный Евгений Наздратенко, директор совхоза Виктор Байкалов, вице-адмирал Борис Пекедов, специалист из лесной отрасли, спассчанин Анатолий Калинич, председатель Уссурийского горисполкома Анатолий Васянович, командующий погранокругом Михаил Барыбин и журналист Александр Копейка.
Через два месяца приморская делегация отбыла на 1-й съезд народных депутатов России. Тот самый, на котором был избран Борис Ельцин, тот самый, на котором было провозглашено отмечаемое и сегодня (теперь как выходной день) 12 июня, тот самый, который среди прочих вопросов формировал и Верховный Совет. Согласно определенной законом квоте большинство регионов могли делегировать в ВС трех человек, причем определяла их сама делегация.
Приморцы направили в высший орган представительной власти Виктора Веремчука, Юрия Сергеева и Александра Копейку (не зря я его «дергал» посреди Яванского моря!). Но в отличие от представителей многих других регионов приморцев на постоянной работе в Москве осталось четверо - Светлана Горячева была избрана заместителем председателя Верховного Совета России Бориса Ельцина.
Через два года, по ротации, Виктора Веремчука в Верховном Совете сменил Эдуард Вершинин. А еще через год Ельцин начал конституционную реформу, которая к началу октября 1993-го привела в Москву кантемировские танки и едва не вылилась в гражданскую войну. В той ситуации трое приморцев: Копейка, Сергеев и Вершинин - поддержали российского президента и добровольно сложили с себя полномочия. Светлана Горячева оказалась на стороне Руцкого и Хасбулатова и до конца штурма оставалась в Белом доме на Краснопресненской набережной, где тогда располагался Верховный Совет России.
Но это уже совсем другая история.
Под текст
Времена перестройки и первых свободных выборов были наполнены какой-то эйфорией и ожиданием только светлых перемен. За истекшую четверть века эйфория исчезла, многие иллюзии развеялись, а сам институт выборов трансформировался почти до неузнаваемости - этот процесс стал практически полностью управляемым.
В «электорате» уже нет ни былого энтузиазма по отношению к выборам, ни былого оптимизма. Если еще в середине 90-х в краевой парламент могли попасть учитель из Черниговки или судоремонтник из Большого Камня, то спустя десятилетие почти все депутатские места стали занимать коммерсанты, причем по очень простой причине: сугубо в силу наличия у них денег.
Появились всевозможные политтехнологи и пиарщики, а власть слишком часто воспринимается как способ приумножить капитал, например путем «правильного» распределения госконтрактов.
О влиянии электората на власть говорить все сложнее - власть, к сожалению, стала почти неподконтрольной населению. И воспоминания о выборах четвертьвековой давности воспринимаются уже почти как фантастика: «Неужели это было?» Было…
Андрей Островский,
«Новая газета во Владивостоке», №279, 19.03.15
