Андрей Караулов: Это счастье, когда на тебя пишут доносы
Каждый выпуск его программы — сенсация. Просматривая передачу «Момент истины», невольно задаёшься вопросом: «Как он не боится?» Андрей Караулов самый смелый ведущий отечественного телевидения.
Каждый понедельник на канале «ТВ-Центр. Андрей Викторович вскрывает, разоблачает и бичует. За ним давно закрепилось прозвище «телевизионный киллер».
В жизни Караулова не меньше скандалов, ем в его программах. Заголовки о его громком разводе с третьей женой, Ксенией Колпаковой, только недавно перестали мелькать на страницах жёлтой прессы. Андрей Викторович поделился с читателями «Моей Семьи» последними новостями из своей жизни.
- Андрей Викторович, расскажите немного о своем детстве. Кем были ваши родители?
- У меня было замечательное детство. Родители любили меня, а я — их. Мама работала бухгалтером на большом военном заводе у нас в Калининграде, под Москвой (ныне город Королёв. — Ред.). Отец работал в обществе слепых. Но мама быстро рассталась с папой в силу определённых причин, так что я воспитывался мамой, за что ей большое спасибо.
- Как в школе учились?
- Нормально учился — на тройки в основном, особенно по математике, физике и химии. Я вообще ничего не понимал в этих науках.
- О журналистике с детства мечтали?
- Да нет. Просто хотелось что-то писать.
- А в ГИТИС по воле мамы пошли? С первого раза удалось поступить?
- Нет, не с первого, со второго. И это была не мамина воля, а моя собственная. Я выбрал театроведческий факультет, потому что здесь совмещались две мои любви — театр и журналистика.
- Знаю, что вы служили в армии. Она вас чему-нибудь научила? Как, по-вашему, раньше проще было службу проходить, чем сейчас?
- Ничему меня армия не научила, потерянное время. Не знаю, по-моему, всё то же самое и сейчас в армии происходит. Никакой дедовщины у нас не было, мы находились в достаточно привилегированном положении - проходили службу в Центральном театре Советской армии, таскали декорации и так далее. То есть это была армия, но не совсем. Хотя присягу принимали, жили в казарме...
- Много стран посетили за время своей работы?
- Объехал весь мир, причём по нескольку раз. Я очень люблю Вьетнам. То, что там сегодня происходит, — это просто фантастика. Меньше люблю Китай, но и то, что происходит в Китае, — тоже фантастика. Ещё меньше люблю Индию, но и там есть совершенно фантастический город Дели. У них всех уже сейчас – будущее, причем будущее замечательное, не говоря уже об арабах. Это все двадцать первый век.
- Как вы думаете, кризис в России сейчас уже проходят или будет вторая волна?
- Самым серьёзным месяцем будет февраль. Понимаете, главный показатель кризиса - это цены на жильё. Когда они упадут примерно до уровня себестоимости, тогда наша страна выйдет из кризиса. Сейчас никто ничего не покупает. Это начнётся в феврале.
- «Момент истины» до сих пор считается самой рейтинговой программой на ТВ-Центре?
- Думаю, что нет. У нас не очень удобное эфирное время - по понедельникам в одиннадцать вечера. Мне никак не удаётся убедить начальство подумать именно о рейтингах. Выходили бы на час раньше - сразу были бы рейтинги.
- Это правда, что студия программы располагается у вас дома?
- Да, я живу в собственном офисе. Иду до работы ровно тридцать шесть секунд. Если было бы по-другому, я бы, наверное, уже давно умер. У нас ведь еженедельная передача, в каждом выпуске снимаем двадцать-тридцать человек. Всё это надо монтировать, а монтирую я сам.
- А сколько человек в вашей команде?
- Трое: директор, оператор и я.
- Вы много врагов нажили за те годы, что программа в эфире?
- Думаю, да.
- Вам часто угрожают?
- Есть один такой персонах в Москве, предполагаю, что он штатный киллер при сильных мира сего. Убийца профессиональный. Вот много угроз исходило именно от него. Прослушивались телефоны мои, моей дочери, моей охраны и так далее, Сейчас большинство материалов у следствия, так что подождём, чем это всё закончится.
- Не боитесь ходить по улицам?
- Нет, не боюсь.
- Как думаете, в России есть свобода слова? Лично вы говорите всё, что думаете, или что-то не даёте в эфир?
- Конечно, у нас есть свобода слова. Никто ничего не проверяет, не подвергает цензуре и предварительным обсуждениям. Я на нашем канале на подобных обсуждениях не появлялся, наверное, года три. Иногда к Серёже Цою (пресс-секретарь мэра Москвы Ю. Лужкова, председатель совета директоров канала «ТВ-Центр». — Ред.) приезжаю поговорить о чём-то. У нас абсолютная свобода слова. Просто страх сидит в душе каждого — человек ещё ничего не написал, но уже испугался. Это молодое поколение. Все ратуют за свободу слова, но не умеют осуществить её на практике. Я поражаюсь, о каком ущемлении свободы слова мы говорим, если у «Эха Москвы» — прямой эфир. Понимаете, прямой эфир у ребят - что хотят, то и говорят!
- Вам не кажется, что коррупцию в России нельзя искоренить, что потребность в воровстве и взяточничестве в нашем менталитете?
- К сожалению, да. Это безнадёга.
- Но можно всё-таки какие-то меры предпринять?
- Понятия не имею. Мы - лесная страна, живём по законам леса. Вспомните, кто остался в памяти народа? Разбойники да бандиты — Емельян Пугачёв, Степан Разин. Они стали героями былин. Или Кудеяр-атаман, который, правда, всё-таки раскаялся и пошёл в монастырь Богу служить. Коррупция рождает инфляцию: чем сильнее в стране коррупция, тем больше чёрного нала. Чем больше чёрного нала, тем больше инфляция. А она может испортить любой экономический режим. Подчёркиваю — любой.
- А у нас есть чиновники, за которых вы можете поручиться, что они точно не воруют?
- Конечно, люди, которые остались абсолютно чистыми, в стране есть, но они все ушли из госструктур, не смогли там работать. Есть люди, с которыми я дружу и к рукам которых ничего не прилипает. Вижу, как они живут и как нуждаются. У меня есть знакомый, человек уровня замминистра. И вот он сидит и плачет, потому что нет денег на операцию ребенку. Фамилию не скажу.
- Расскажите, пожалуйста, о самых значимых результатах вашей работы за последние годы.
- Очень много примеров. Исключение некоторых наркотиков, которые открыто продавались в наших аптеках, из числа разрешённых. Строительство саркофагов на скотомогильниках с сибирской язвой в Конаковском районе Тверской области. Огромное количество уголовных дел, доведённых до суда.
- А как часто у вас бывают суды? Вы всё выигрываете?
- Суды у меня бывают пять- шесть раз в год, и я горжусь каждым из них. Но, к моей зависти, у нашего легендарного журналиста Бориса Резника было сто восемьдесят два суда, и все он выиграл. Я же пока сильно отстаю. Если журналисту не удаётся доказать свою правоту в суде, это вовсе не означает, что он не прав. У меня был суд, который я проиграл господину Адамову (бывший министр атомной энергии. - Ред.). Причём, что касается самого суда, то мы с генералом армии Николаем Дмитриевичем Ковалёвым о нем ничего не знали больше, чем генерал армии и бывший начальник ФСЬ, не говоря уже о нас — журналистах. Ничего, извинились. И на том спасибо.
- Вашу программу не раз пытались закрыть...
- Когда Николай Сванидзе возглавил РТР, нашу программу просто закрыли. Выгнали с канала Артёма Боровика, меня, потом Света Сорокина ушла. Но Сванидзе и сам недолго был начальником. Где он сейчас, я не знаю.
- А как сейчас обстоят дела на телевидении?
- На телевидении народ озабочен своим будущим. Наши начальники покупают дома на Лазурном Берегу и в Австралии, они никакого отношения не имеют к журналистике.
- А у вас недвижимость за границей есть?
- Слава богу, нет. Но, думаю, что-то купить надо, потому что просто боюсь за детей. Мы экологически рано или поздно можем взорваться. Я никогда не думал, что смогу уехать из России, я и сейчас не хочу на эту тему думать. Это моя страна, я здесь родился, здесь, надеюсь, и умру. Но может случиться такая беда, как второй Чернобыль или Саяно-Шушенская ГЭС, — когда просто придётся увозить детей.
- На следующих президентских выборах за кого будете голосовать?
- Следующим президентом будет Владимир Владимирович Путин.
- Вы ходите на избирательный участок?
- На этот раз пойду.
- Как относитесь к религии?
- Я не религиозен, но верю в Господа.
- Сколько у вас было официальных браков?
-Три.
- Вы венчались с кем-нибудь из ваших жён?
- Нет.
- А почему не венчались?
- Не был готов. Видимо, что-то чувствовал. Хотя последняя моя жена, уже бывшая, весь последний год уговаривала меня пойти с ней в церковь и обвенчаться. Но поскольку, слушая это, я в силу разных причин не верил ни одному её слову, думаю, принял правильное решение.
- С бывшими жёнами поддерживаете отношения?
- Да, конечно. У нас Вася, и а вынужден общаться с Ксенией.
- Сын живёт сейчас с вами?
- Вася живёт с Ксенией пять дней в неделю, а ко мне приезжает на выходные. Вот сейчас он заболел, поэтому остался у меня. Так что, кажется, мы договорились. Просто от сегодняшнего мужа Ксении можно ждать любых гадостей и подлостей. Там ситуация тяжёлая, я стараюсь в личную жизнь Ксении не вмешиваться. Наш брак был очень тяжёлой ошибкой. На самом деле сейчас стало легче, хотя она не извинялась за те гадости, которые мне делала, за те интервью, которые давала, за доносы. Представляете, даже доносы на меня в ФСБ писала! Причём в одном сообщила, что я развращаю малолетних девочек и мальчиков. У меня этот донос долго в рамочке висел - три страницы. Участковый приходил допрашивать... Ну ничего, сумели найти общий язык. Надеюсь, больше не будет писать глупостей.
- Но вы же когда-то клялись, что это будет последний брак в вашей жизни?
- Я ошибался.
- Ксения очень много в прессе говорит о том, что вы пытались поджечь её ресторан.
- Читал этот брод. Но это вы в милицию обратитесь, поджигал кто-нибудь что-то или,
может, просто из рогатки стрелял… У милиции хватило ума даже не звонить мне и не спрашивать что-либо по этому поводу.
- Не собираетесь в четвёртый раз жениться?
- Не скажу, но сердце моё несвободно.
- Чем сейчас занимается ваша дочь Лида?
- Она работает на телевидении по ночам. И я счастлив, что ни Олег Добродеев, ни кто- либо другой не знает, что она моя дочь.
- А у сына Василия есть какие-то предпочтения по поводу будущей профессии?
- Он очень любит салюты и машины. Вот на день рождения мы ему подарили катер. Он вчера из бассейна не вылезал, даже простудился. Хочет быть крановщиком, считает, что это очень красиво - сидеть наверху и поднимать плиты.
- Как обычно строите отношения в семье? Кто и за что отвечает?
- За всё отвечают все другие. Я отвечаю только за себя и свою работу.
- Это правда, что у вас дома крокодил живёт?
- Да, это любимец нашей семьи. Мне его подарили двенадцать лет назад. Но он, гад, растёт каждый год, поэтому не знаю, что с ним делать. Надо будет его кому-нибудь подарить.
- Сейчас работаете над какой-нибудь книгой?
- Заканчиваю вторую часть романа «Русское солнце». Я был очень рад, что мэр Москвы Лужков очень положительно отозвался о моей рукописи, причём публично. И мне так приятно стало. Во-первых, прочитал. Во-вторых, не забыл. В-третьих, слова нашёл. Когда он всё успевает, понять не могу.
- Поделитесь житейской мудростью.
- У меня одно правило - не врать. И не обращать внимания на тех, кто тебя шельмует. Так должно быть в нашем обществе. Чем хуже репутация журналиста, тем он эффективнее. Это счастье, когда пишут гадости, доносы, но не стреляют. Хуже, когда стреляют.
Расспрашивала Нина Миловидова,
«Моя Семья», № 44.
