 |
| Алексей Минеев |
| |
«Новые Известия» более года следили за развитием истории в статьях от 25 марта 2018, 18 марта 2019 и 27 июня 2019, и считают историю общественно важной в развитии гражданского общества в России.
Наш герой Алексей Минеев дошел до Верховного Суда и Уполномоченного по правам человека, но получил отказы. «Новые Известия» поинтересовались планами Алексея подать в Конституционный Суд, и Алексей пояснил:
- Я отказался от планов, не видя более смысла, хоть и аргументация есть.
«Новые Известия» приводят полностью копию проекта жалобы Алексея в Конституционный Суд:
Согласно ст.3 Федерального Конституционного Закона «О Конституционном суде Российской Федерации», Конституционный Суд по жалобам на нарушение конституционных прав и свобод граждан проверяет конституционность закона, примененного в конкретном деле.
Согласно ст.36 вышеуказанного закона основанием к рассмотрению дела является обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствует ли Конституции России закон в истолковании, предположительно приводящем к его расхождению с Конституцией России.
Толкование Трудового Кодекса Российской Федерации, примененное судом при вынесении решения отказать полностью в удовлетворении моих требований по исковому заявлению к АНО «Агентство Дальнего Востока по привлечению инвестиций и поддержке экспорта» о незаконном увольнении меня в октябре 2017, не соответствует ст.37 Конституции России, гарантирующей право на труд.
Часть 1 ст.37 Конституции России гласит: «Труд свободен. Каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию».
Из смысла ч.1 ст.37 Конституции России следует, что понуждения к увольнению являются антиконституционными. Действительно, если предположить, что понуждения к увольнению не противоречат конституции, тогда для понуждаемого, в частности, тем, что:
- его незаконно не допускают на рабочее место;
- ему в день незаконного недопуска на рабочее место угрожают потерей репутации если тот не согласится уволиться по «согласию» сторон;
- его изолируют от коллектива путем перевода на рабочее место, арендованное для него одного на следующий же день после подачи в адрес работодателя претензии в порядке досудебного урегулирования с категорическим несогласием двух предыдущих проявлений понуждения;
- ему чинят препятствия к добросовестному выполнению своих должностных обязанностей тем, что отключают на кануне дня незаконного недопуска на рабочее место его рабочий имейл на последующие 6 месяцев до дня увольнения, а также блокируют к получению коллегами по работе на рабочие адреса его имейлы с личного адреса, связанные с работой;
- ему поручают заведомо неисполнимые поручения и как следствие накладывают надуманные дисциплинарные взыскания;
понуждаемый уже не может свободно распоряжаться своими способностями к труду, и значит его труд становится не свободным. Следовательно, вышеуказанное предположение о том, что понуждения к увольнению не противоречат ст.37 Конституции России не является верным.
Трудовой Кодекс Российской Федерации дал возможность Суду при рассмотрении моего дела толковать нормы трудового права Суду таким образом, что бы с одной стороны, использовать формально соблюденные положения Трудового Кодекса, такие как пункт 5 части первой ст. 81 о расторжении трудового договора работодателем в случае неоднократного неисполнения работником без уважительных причин трудовых обязанностей, если он имеет дисциплинарное взыскание, а также статьей 192 и 193 о дисциплинарных взысканиях и порядке их вынесения, а с другой стороны, не рассматривать предоставленные мною сведения о понуждениях к увольнению, в том числе сведения о понуждениях касающиеся обстоятельств вынесения каждого из наложенных дисциплинарных взысканий.
Основу моего искового заявления составляли сведения о понуждениях в размере 2 томов, в том числе:
- сведения о прокурорском предостережении генеральному директору работодателя по жалобе о незаконном недопуске на рабочее место;
- сведения на аудионосителе об угрозах, совершенных в день незаконного недопуска на рабочее место со стороны руководства работодателя в том, что мне испортят деловую репутацию если, я не соглашусь уволиться по «согласию» сторон;
- сведения об обстоятельствах изоляции меня работодателем от коллектива путем перевода на рабочее место, арендованное для меня одного на следующий же день после подачи в адрес работодателя претензии в порядке досудебного урегулирования с категорическим несогласием с угрозами и незаконным недопуском на рабочее место;
- сведения о систематическом создании препятствий работодателем к моему добросовестному выполнению должностных обязанностей путем отключения на кануне дня незаконного недопуска на рабочее место моего рабочего имейла на последующие 6 месяцев вплоть до дня моего увольнения, а также сведения о блокировке к получению моими коллегами по работе на их рабочие адреса моих имейлы с личного адреса, вызванные необходимостью выполнения поручений, затрудненные самим же работодателем таким образом;
- сведения о неисполнимости поручений, по которым налагались дисциплинарные взыскания, а также сведения о характере их надуманности.
- ходатайство о вызове свидетелей готовых предоставить сведения о понуждениях, и которых Суд не посчитал нужным вызвать.
На основании вышесказанного, считаю, что примененный в моем судебном иске Трудовой Кодекс Российской Федерации, в толковании Судом, не соответствует Конституции Российской Федерации
В связи с вышеизложенным прошу,
Проверить Трудовой Кодекс России, примененный в моем судебном деле, на соответствие Конституции Российский Федерации и вынести соответствующее определение.
Ранее 17 сентября 2019 вышло в свет видео интервью от 6 июня 2019 с Антоном Араслановым из WhiteNews, в заключении которого Алексей сказал:
«Я не планировал это все. Но как-то сделав один шаг, ты понимаешь, что можно сделать еще один шаг. Но история - не завершена. Из того что было вчера не означает что будет завтра. Но я абсолютно убежден, что ситуация не такая, что вот есть история, а все остальные как бы зрители - похлопают или поахают.
Эта история касается всех, в том смысле, что если у меня было столько документов, что я оказал такое сопротивление, я дошел до Верховного Суда, обратился к Уполномоченному по правам человека - и ничего, то я вот не могу себе представить насколько сложно, и в каком отсутствии возможности и исходности находятся другие люди, у кого в силу или недостаточно хорошего образования, возможности или просто финансовых ресурсов, они просто не могут себе позволить пуститься в такие приключения, в которые пустился я. Лично меня это очень сильно ужасает.»
«Новые Известия», 28.9.19
