 |
| Вот что осталось от станции искрового телеграфа Николаевской-на-Амуре крепости 1 июня 1920 г. |
| |
Часть III. Николаевская страда. На подступах к городу
Очередная бескровная победа под селом Мариинским над противником открыла партизанам путь на Николаевск-на-Амуре. Партизанское соединение Тряпицына после вышеизложенных событий, когда в него влились солдаты отряда полковника Вица и местные жители, насчитывало уже 1300 бойцов. Возникла необходимость реструктуризации.
Бывшие офицеры, во главе с Я.И. Тряпицыным, подошли к ней со знанием дела. Отдельные отряды соединили в два мобильных полка. Командиром первого полка назначили Д.С. Бузина, бывшего прапорщика царской армии, второго - Т.И. Наумова, кстати, тоже бывшего штабс-капитана царской армии.
В каждом полку были созданы мобильные отряды лыжников и эскадроны кавалерии, по 100 человек в каждом. Одним из эскадронов руководил житель села Князе-Волконское Сергей Бровченко.
В состав 1-го полка входил добровольческий отряд лыжников из охотников- нанайцев, ульчей, нивхов, негидальцев и русских. Им командовали Коцуба-Борзов и Фомин-Востоков. Ко второму полку был причислен отряд китайских добровольцев под командованием А. Комарова. Командирами рот и взводов были назначены бывшие унтер-офицеры, а также солдаты царской армии, получившие опыт боевых действий еще в окопах Первой мировой войны.
Отдельной интернациональной ротой, состоявшей из китайцев и корейцев, командовал Городилов-Громобой. Были так же созданы Агитационно-организационный отдел, который возглавил большевик П. В. Лехов и служба тыла, куда входили связь, снабжение, медицинская помощь и транспорт.
Как видим, всё по-военному, грамотно организованно - никакой анархической вольницы нет и в помине. Даже более - за проступки спрос по всей строгости.
Например, какое-то время за тыловое обеспечение отвечал некто Болдырев, но он банально проворовался, и ревтрибунал нисколько не колеблясь, приговорил товарища, с формулировкой «за мародерство», к расстрелу.
Среди партизан царила всеобщая эйфория. Желание как можно скорее освободить город было всеобщим. Очень точно эти настроения подметил в своих воспоминаниях Д. С. Бузин (Бич):
«Стремление повстанцев к борьбе и победе было так велико, что сдержать этот порыв и создать какие-либо рамки, не было почти никакой возможности. Настроение каждого повстанца того времени удачно охарактеризовано Наумовым (командир партизанского отряда): «Я хочу, и нет мне преград. Благоразумие? Перемирие? Нет! Ты предатель, и тебе не место среди нас». Даже естественная медлительность военных операций, вызываемая необходимостью, нервировала повстанцев. Мне не раз приходилось слышать от них: «Чего ждать? Вон предателей японцев, и чем скорее это сделаем, тем будет лучше! Мы хозяева этого края». Стихийность движения, быстрый рост его, отсутствие связи с Центром и необходимость участия в происходящей борьбе ставили руководителей, выброшенных наверх революционным подъемом из окружающей среды, в тяжелое положение. Таким образом, кто более импонировал массам повстанцев, тот, естественно, держался долго в верхах движения».
Как видно, японцы всех уже конкретно достали. Обозлённый народ рвался мстить. Объективно все шло к тому, чтобы партизанское движение в низовьях Амура выродилось в кровавую анархию, в её худшем проявлении.
К чести Тряпицына, ему на этом этапе удалось сдержать стихийность революционных масс в рамках организованной борьбы.
Более того, анархист-индивидуалист, как он сам определял свою партийную принадлежность, Я. Тряпицын, эсерка-максималистка Н. Лебедева, прибывшая из-под Хабаровска накануне штурма Николаевска, большевики Д. Бузин (Бич), А. Комаров, Т. Наумов (Медведь) нашли полное взаимопонимание и смогли придать народной стихийности организованность и порядок.
Брать «нахрапом» город - Тряпицын и командование образованной партизанской Красной Армии не собирались. По всем правилам военного искусства, гибко используя тактику и стратегию, ревштаб начал подготовку к освобождению Николаевска. Кстати, использование партизанами Приморья мобильных лыжных отрядов, так же, явилось своеобразным вкладом в военное искусство.
На первом этапе, для того чтобы заставить противника считаться с ними, непосредственно на подступах к городу, партизаны провели демонстрацию силы. Они подтянули часть своих войск к деревне Денисовке и закрепились в ней.
12 января сводный русско-японский отряд, не владея в должной мере информацией, думая, что имеет дело с обычными повстанцами, которые разбегутся при одном их появлении, попытался сходу атаковать село, но встретив организованный отпор и потеряв при этом двух солдат, отступил в деревню Касьяновку.
Не упуская инициативу, спустя два дня лыжники Фомина-Востокова неожиданно нанесли по Касьяновке стремительный удар, что позволило красным не только освободить Касьяновку, но и попутно занять Сахаровку и Архангельское.
Выбитый из населённого пункта противник в спешке бежал в Какинскую бухту и оттуда связался со своим штабом, запрашивая о дальнейших действиях.
Для командующий экспедиционным батальоном, расквартированным в Николаевске, майора Исикава это был неприятный сюрптиз. Он хотел встретить партизан на подступах к городу, а теперь понял, что недооценил противника. Утеряв инициативу, японский офицер, не зная что предпринять, заметно нервничал.
Боясь окружения сводного японо-русского отряда, он отдал ему приказ покинуть Какинскую бухту и вернуться в Николаевск. Однако, партизаны просчитали этот маневр и у Кабельного домика устроили засаду.
Когда спешащая в Николаевск отступающая колонна поравнялась с притаившимися лыжниками Фомина-Востокова, то она попала в ловушку и наткнулась на плотный оружейный огонь. Японцы и белые в панике заметались и стали разбегаться бросая обоз, оружие, раненых, убитых. Разгром был полным. Трофеи составили добрую прибавку к уже имеющемуся у партизан вооружению.
На поле боя белогвардейцы и японцы бросили 2 пулемета, винтовки, подводы с боеприпасами, снарядами и провиантом. 18 января партизаны перешли на противоположный берег, заняли хутор Кабель, в котором и обосновался партизанский штаб. 20 января, выйдя к городу от села Личи и Половинки, партизаны отрезали крепость Чныррах от основных сил противника и завершили окружение Николаевска.
На этом этапе потери японцев и белогвардейцев составили более 100 человек убитыми и раненными. Партизанами были захвачены большие трофеи: более 100 винтовок, 6 станковых и 3 ручных пулемета, 2 орудия.
Сравнительно бескровный двухмесячный поход партизан из-под Хабаровска к Николаевску сформировал у партизан настроение победителей, которым ничто не помешает восстановить советскую власть в низовьях Амура.
На подступах к городу к партизанам примкнуло множество народа из местных селений, рыбалок, приисков. Численность достигла нескольких тысяч - это была уже грозная сила.
Как следствие этого, в пригороде Николаевска селе Личи (ныне Сергеевка) был созван совет командиров, на котором было принято решение о преобразовании и реорганизации повстанческой армии в регулярную Красную Армию Николаевского фронта. Её командующим единогласно был избран Я. И. Тряпицын.
Так же был избран штаб, утверждено образование и наименование полков и других частей и подразделений. Утвержден командный состав, выборность отменялась. В состав штаба Красной Армии вошли: Я.И. Тряпицын - командующий, Д.С. Бузин-Бич - заместитель командующего, Т.И. Наумов- Медведь - начальник штаба, А.И. Покровский-Черный - секретарь штаба, членами штаба были назначены А.И. Комаров, С.И. Шерий, Ф.В. Железин.
Вновь образованные полки получили наименования:
1-й партизанский полк - командир И.И. Коцуба-Борзов;
2-й партизанский полк - командир А.И. Комаров;
Нижне-Амурский полк - командир Ф.П. Павлюченко;
Горно-Амгуно-Кербинский полк - командир И.А. Будрин (полк пока находился в районе с. Керби);
Анархо-коммунистический полк - командир С.И. Шерий.
Однако, вскоре Шерий был послан в Иркутск для связи с наступавшей Красной Армией Советской России, и командиром полка стал Иван Видманов.
Там же, в Личах был сформирован Сахалинский областной ревком во главе с Федором Васильевичем Железиным, поскольку город Николаевск с апреля 1917 года был центром Сахалинской области.
Таким образом, окружив город и проведя очередное преобразовавание партизанской Красной Армии, уже в регулярную Красную Армию Николаевского фронта, создав все предпосылки для захвата города, новоизбранный штаб, во главе с Я.И.Тряпицыным, приступил ко второй фазе николаевской операции - разработки плана штурма.
Не секрет, что Николаевск-на-Амуре являлся одним из форпостов на Дальнем Востоке и имел мощный укрепрайон, в нём находился гарнизон, поэтому взять его просто так, с наскока не представлялось возможным.
Посмотрим какие силы противостояли партизанам.
Изначально в городе находился японский батальон второго пехотного полка, насчитывающий около 800-900 человек, под командованием майора Исикава Масао (прим.некоторые источники упоминают подразделение японской морской пехоты), а также отряд Белой гвардии - 500 человек под руководством полковника А.А. Медведева.
Само собой разумеется, что в результате посылок на встречу партизанам мелких отрядов и различных стычек на подступах к городу, численность обороняющихся сократилась. Однако, ряды защитников, теоретически могли пополнить добровольцы из числа жителей.
Только вот вопрос, почему в осаждённом партизанами 12 - тысячном Николаевске (а если брать неподтверждённые заявления о 15 и даже 20 - тысячном населении) находится только 150-300 добровольцев, готовых встать под знамёна его защитников?
Ответ на лицо - выходит, не очень жаловали существующую власть простые николаевцы, а богатеи сами воевать не спешили. Кроме того, в городе была большая колония мирных японцев, а также, и вооруженные китайцы. Их тоже не стоило сбрасывать со счетов.
Китайская эскадра
Резонный вопрос - откуда в Николаевске могли взяться вооруженные китайцы? Дело в том, что между Российской и Китайской империями издавна шли, да и до сих пор идут, споры по поводу судоходства по Амуру.
Революция 1917 года ослабила Россию, и Китай незамедлительно воспользовался этим. В 1918 году китайские предприниматели получили возможность пользоваться гос. субсидиями при покупке русских судов.
Управляющий КВЖД Хорват и российский спецпосланник Кудашёв разрешили купцам продавать суда в обход всех запретов - лишь бы они не достались большевикам. Владельцы пароходов, естественно, старались получить хоть какие-то деньги, только бы избавиться от ненадёжной недвижимости, которую в любой момент могли реквизировать или красные или белые.
Благодаря такой «мудрой» политике, в руках китайских бизнесменов оказалось 106 амурских пароходов, до этого принадлежащих русским! Как видим, Китай, за здорово живёшь, получил солидный торговый флот, тем не менее, нуждающейся в защите.
Для выполнения этой задачи, а так же для господства Поднебесной в бассейне реки Амур, китайское правительство отправило со специальной миссией три канонерки и буксир, гордо именуемые «Северной эскадрой» («Бэйшан цзяньдуй»). Время было выбрано не случайно.
После Русско-Японской войны, Амур полностью контролировала специально созданная для этой цели, русская Амурская флотилия, имеющая на своём вооружении непревзойдённые по своим боевым качествам корабли.
К этому времени, флотилия выбыла с дальневосточного театра военных действий, т. к. оказалась разделена между противоборствующими силами и японцами.
Как известно, Япония тоже была не прочь установить контроль над Амуром. Поэтому китайцам приходилось торопиться. Была спешно сформирована эскадра. Два корабля в её составе являлись военными трофеями, полученными от кайзеровского флота. Это бывшие канонерки «Оттер» и «Фатерлянд», которые по этому случаю были переименованы «Оттер» в «Лицзе» («Выгодная победа»), а «Фатерлянд» в «Лисуй» - («Выгодный мир»).
Тут стоит отметить, что китайцы умудрились, не сделав ни одного выстрела и не потеряв ни одного солдата, действительно извлечь выгоду из итогов Первой мировой войны. Главное, во время встать на сторону победителей и получить причитающиеся дивиденды.
Количество военных моряков эскадры из Поднебесной не велико. Тем не менее, они были неплохо вооружены (конечно, если принимать во внимание, что это речной флот) и с ними нужно было считаться.
Вот состав флотилии, предположительное вооружение и численность экипажей:
1) Канонерка «Цзянхэн» (флагман)- одно 120 мм орудие, три 76 мм орудия, четыре 47 мм пушки, 4 пулемёта, 105 чел (15 офицеров и 90 матросов и старшин),
2) Канонерка «Лисуй» (быв.«Фатерлянд») - 76 мм орудие, 47 мм пушка, 2 пулемёта, 45 чел.,
3) Канонерка «Лицзе» (быв.«Оттер») - одно-два 57 мм орудия, 3 пулемёта, 45 чел.,
4) Буксир «Личуань» - две 37 мм пушки, 4 пулемёта калибром 7,92 мм, 39 чел.,
5) Транспортное судно «Цзиньань» (тоже германский трофей).
Останавливаться на его вооружении и численности команды смысла нет. В Николаевске судна не было, потому что оно имело осадку более 10 м и не предназначалось для речных плаваний. В результате чего, сопроводив караван до Российских вод, «Цзиньянь» вернулся в Шанхай.
Как видим, общая численность экипажей составляет 234 человек. На вооружении имеются пушки и пулемёты. Кораблям предстояло совершить морской рейд из Шанхая, пересечь два моря, войти в Амур в районе Николаевска и подняться по нему до устья Сунгари.
Осенью 1919 года флотилия под командованием адмирала Чэнь Шиина, направилась с Тихоокеанского побережья в район реки Амур, куда её не пропустили, а ранние заморозки заставили зимовать на рейде Николаевска-на-Амуре.
В китайской литературе говорится лишь о «противодействии японцев», хотя в чем оно заключалось - не уточняется. Но местным русским властям присутствие китайцев тоже было не по душе.
Как бы то ни было, эскадра Чэнь Шиина добиваясь разрешение на дальнейший путь, простояла в Николаевске до конца октября. За это время полковник А. А. Медведев успел сообщить о неожиданном появлении китайских кораблей «главному начальнику Приамурского края» генералу С.Н. Розанову.
Тот, в свою очередь, немедленно поручил «уполномоченному по охране государственного порядка и спокойствия в Хабаровском и Иманском уездах» атаману И.П. Калмыкову принять безотлагательные меры к пресечению действий китайцев.
Известный своим своеволием атаман уссурийских казаков на этот раз выразил полное согласие с распоряжением номинального начальства.
С присущей ему энергией Калмыков развил бурную деятельность и в районе села Воронеж развернул береговую батарею. Когда дело было сделано, китайцам, по договорённости со всеми заинтересованными сторонами в Николаевске, разрешили продолжить плавание. 7 ноября (25 октября по ст. стилю) ничего не подозревающая флотилия поравнявшись с замаскированными орудиями подверглась неожиданному обстрелу.
Сведения об этом боестолкновении, как всегда, противоречивы.
Всегда найдутся те, кто приукрасят рядовое военное событие, сделав из него эпохальную битву. По одним данным, китайцы сделав около десяти ответных выстрелов, почти сразу отошли к ближайшему селу Вятское. Другой источник утверждает, что бой продолжался целых 6 часов (!) и потребовал участия не только калмыковского Особого казачьего отряда, но и помощи со стороны юнкеров Хабаровского военного училища.
В пользу первой версии говорит тот факт, что китайская эскадра отделалась незначительными повреждениями и потеряла не более трех человек ранеными.
Представьте, чтобы было, если бы стороны четверть суток непрерывно шмаляли друг в друга.
Не иначе, Китайская Цусима Амурского разлива!
Вскоре после обмена любезностями в виде орудийной перестрелки, китайский командующий выслал к Калмыкову парламентеров.
Тот принял их, но категорически отказался пропустить эскадру к устью Сунгари и велел адмиралу Чэню возвращаться в Николаевск, угрожая в противном случае потопить корабли огнем с берега.
Тогда китайцы, ссылаясь на нехватку угля, убыль воды в реке и отсутствие в Николаевске продовольствия, попросили разрешения остаться на зимовку в Хабаровске или хотя бы в селе Вятском, но Калмыков, не вняв их доводам, остался непреклонен.
За эту операцию атаман получил благодарственную телеграмму от самого Верховного правителя Сибири А.В. Колчака.
Так, бесславно закончился Амурский круиз китайской «Северной эскадры» («Бэйшан цзяньдуй») и ей пришлось вернуться в Николаевск, где и остаться на зимовку.
К гражданской войне, вынужденные зимовать в России, китайцы относились нейтрально, но партизанам было доподлинно неизвестно, как они себя поведут в случае вооружённого противостояния.
Эта неизвестность неожиданно разрешилась сама собой.
Китайские моряки, через грузчиков-кули, связались с ними, заверили в своей лояльности, сказав, что к японцам у них давние счёты и даже предоставили сведения военного характера, указав численность гарнизона. Таким образом, партизаны нежданно-негаданно обрели своеобразного союзника.
Попытка решить вопрос мирным путём
Обстоятельства освобождения города Николаевска-на-Амуре представляют своеобразный интерес, ибо вскоре все телеграфные агентства мира будут называть этот город в своих экстренных сообщениях из России.
Как уже говорилось, попытки остановить партизан на подступах к городу, посылками им навстречу отдельных отрядов, нужного результата не принесли, лишь привели к тому, что силы защитников города поредели, инициатива оказалась потеряна, а передовые части разгромлены.
Как следствие этого, уже к 20 января 1920 г. партизаны смогли окружить Николаевск - дни которого были сочтены. Всё дело упиралось лишь в количество жизней заплаченных противоборствующими сторонами при боевых действиях.
Стремясь избежать напрасного кровопролития, штаб партизанской Красной Армии трижды предлагал японскому командованию начать переговоры о перемирии, но каждый раз получал отказ. 27 января командование армии решило послать в Николаевск парламентеров.
Добровольно вызвался поехать Иван Васильевич Орлов-Овчаренко, в прошлом командир одного из партизанских отрядов в Приморье, проделавший долгий путь с Тряпицыным, он возглавлял разведотряд.
Это был человек мирной профессии - почтово-телеграфный чиновник. Он имел на руках мандат, в котором говорилось, что И.В. Орлов-Овчаренко командируется штабом Красных войск в г. Николаевск в качестве парламентера к японскому и русскому белому командованию, для вручения пакетов с предложением о перемирии и заключении договора о передаче г. Николаевска Красной армии.
С ним отправился возчик Петр Михайлович Щетников (в некоторых источниках его ошибочно называют Сорокиным), крестьянин села Денисовка и переводчик из числа пленных японцев (по другим сведениям китаец). Красное командование ждало напрасно - парламентеры не возвратились. Они были арестованы местной контрразведкой, подвергнуты жесточайшим пыткам.
После пыток тело Орлова-Овчаренко вывезли на реку Куегда и утопили в проруби.
Обо всём этом партизаны вскорости узнали от посланцев рабочего люда Николаевска.
Не надо лишний раз говорить, что данная акция со стороны самураев и белых, любви им, явно не прибавила.
Подлое убийство парламентёров противоречило всем международным нормам и подобные действия японцев и белогвардейцев поставили их вне законов цивилизованной войны.
Узнав о гибели командира весь его разведотряд принял фамилию Орлова следуя идее: на смену одному Орлову придут десятки и сотни других.
Убедившись, что мирно договориться не удастся, партизаны решили брать город штурмом. Согласно разработанному штабом плану, в первую очередь предстояло захватить крепость Чныррах, которая расположена в 12 километрах от города вниз по Амуру на его левом берегу, как и сам Николаевск-на- Амуре.
Расположенная на сопках в устье лимана, крепость представляла грозную силу, прикрывая вход в Амур вражеским военным кораблям.
Крепость Чныррах
Крепость основана по приказу от 01.08.1855 года. Расположена на мысе Чныррах и прибрежном сопочном массиве - сопках Иннокентьевская, Сигнальная, Владимирская, Преображенская, Федоровская.
Укрепления на мысе Чныррах и в его окрестностях возводились поэтапно в 1855, 1865-1870, 1904-1905, 1906-1914 годах в связи с угрозой вторжения сил противника, здесь же разместились орудия для защиты минных заграждений на фарватерах реки. Возле озера был сооружен бетонный каземат с сетью подземных ходов. К северу от озера над крутым обрывом примостился Заозерный форт.
На Сигнальной сопке был оборудован пост, откуда можно было сообщать о перемещение противника в Николаевск и на береговые батареи. Общая площадь крепости составляет 450 га. Сама она состояла из 3-х береговых батарей кинжального огня, форта «Преображенский», 5-ти бастионов из 19 орудий и 2-х артиллерийских редутов («Иннокентьевский»; «Федоровский»).
Орудийные и стрелковые позиции имели наземные и подземные коммуникации. Рвы и ходы сообщения были вырублены в скалах и покрыты слоем земли в 3 м. Пороховые погреба размещены на глубине 9 м. Казармы и склады соединялись подземными ходами изогнутого вида. Объекты были укомплектованы средствами ближнего боя (артиллерия, пулеметы, мины и т. п.), оснащены системами электрификации, сигнализации, связи.
Тактическим дополнением крепости являлась речная флотилия миноносок, полуподводная лодка и транспорты. Сопки были изрыты подземными переходами и сооружениями на разную глубину. Там были траншеи, окопы, бомбоубежища, подземные снарядные, пороховые, минные и другие склады.
Конструкции укреплений интересны с инженерной точки зрения: рвы и ходы сообщения вырублены в скалах; для предотвращения каменных брызг при попадании снаряда, все горизонтальные поверхности покрыты слоем земли толщиной до 3 метров; подземные ходы укреплены лиственничным брусом 30-35 сантиметров, их перекрытия выполнены из уложенных перпендикулярно 3 слоев бревен.
Из бруса же строились подземные пороховые погреба батарей, двухъярусные, глубиной до 9 метров.
Ходы, ведущие к казематам и пороховым погребам, имели изогнутую в виде коленчатого вала форму для смягчения ударной волны при возможном взрыве. Батарейные форты носили названия: «Сигнальный», «Владимирский», «Заозерный», «Преображенский» и «Опасный».
В крепости имелись 6-дюймовые (152 мм) и 12¬дюймовые (305 мм) орудия «Виккерс», поражавшие цели на расстоянии более 15 километров, оборудование для установки на воде мин разного назначения.
В Преображенском форте, помимо прочих помещений, находилась штабная казарма и электростанция, питавшая все осветительные устройства в подземных ходах.
Также крепость имела водопровод, большое количество прожекторных установок, две радиостанции, отдельный телеграф, связывающий её с Владивостоком, и узкоколейную железную дорогу. У подошвы сопки располагались казармы для личного состава, мастерские, жилые здания и другие строения.
Вот полный фортификационный список:
Фортификационные объекты оборонительной системы (крепости «Николаевск-на- Амуре») 1900-1920 гг. - (утраченные):
1. батарея (А) «Чныррах» - 6-8” пушек обр.1867 г.
2. батарея (Б) на северо-восточном берегу м. Чныррах - 6-8” мортир обр.1877 г.
3. батарея (В) на северном берегу м. Чныррах - 6-8” мортир обр.1877 г.
4. батарея (Д) на северо-западном берегу м. Чныррах - 6-8” пушек
5. батарея (Г) на м. Мео - 4-8” пушек обр.1867 г.
Фортификационные объекты, ретраншемент, тыловые и вспомогательные постройки, дороги оборонительной системы (крепости «Николаевск-на-Амуре») 1900-1920 гг.:
1. батарея 4-х орудийная «Владимирская»;
2. батарея 4-х орудийная «Воспри» (152 мм. КАНЭ);
3. батарея 4-х орудийная «Опасная» (120 мм. пушки);
4. батарея 4-х орудийная мортирная (8” мортиры обр.1867 г.);
5. батарея 8-ми орудийная «Заозерная» (6” пушки обр.1867 г.);
6. комплекс «Батарея 4-х орудийная «Преображенская» (120-мм Виккерс);
7. комплекс «Батарея 4-х орудийная «Сигнальная» (8” мортиры обр.1867 г.);
8. комплекс «Редут «Иннокентьевский»;
9. комплекс «Редут «Федоровский»;
10. комплекс «Форт «Преображенский»;
11. погреб минный (участок минной обороны акватории);
12. орудийные окопы - > 10;
13. стрелковые окопы различных типов - > 10;
В 1918 году, за несколько дней до высадки японского десанта, по решению Военно-революционного штаба города Николаевска-на-Амуре, крепость Чныррах была приведена в небоеспособное состояние.
С орудий были сняты замки и прицельные приборы, которые спрятали в тайниках.
Некоторые подземные снарядные и пороховые склады замурованы. Японцы, после высадки десанта в город, не смогли привести крепость в боеспособное состояние. Использовалась только радиостанция.
Японский отряд, охранявший крепость, размещался в казармах бывшей минной роты на Чныррахском мысу и за рекой Пахта. Сторожевые посты находились в разных местах, в том числе на радиостанции, Преображенской батареи и у форта Александра Невского.
Штурм крепости
Несколько дней ушло на тщательную подготовку и рекогносцировку местности. Наконец, план операция по захвату крепости был готов. В нём немаловажное значение отводилось погодному фактору.
Партизаны ждали лишь благоприятного момента. И вот в ночь с 5 на 6 февраля, когда разыгрался сильный буран, командование Николаевского партизанского фронта приступило к осуществлению своего замысла. Мороз, сильный ветер, снег, не видно не зги - в такую погоду хороший хозяин даже собаку на улицу не выгонит.
Что говорить о состоянии редких японских часовых, ищущих подветренную сторону и кутающихся от проникающего холода в полушубки. При всём их желании - разглядеть или услышать что-либо ночью, среди завываний ветра и буйства снежной стихии не представлялось возможным.
Партизаны выдвинулись в сторону укрепрайона, расположенного среди сопок. Идти по глубокому снегу было трудно, а здесь ещё ветер метал в лицо колючую позёмку, обжигая щёки и нос.
Выручили нартовые собаки, которыми управляли проводники - гиляки. Они рванулись вперёд накатывая путь.
За нартами двигались цепочками, не отставая друг от друга, лыжники и стрелки 2-го Усть- Амурского полка, возглавляемого Петром Павличенко. Людям мешала, застилающая глаза, снежная пелена, а тут ещё приходилось совершать дополнительные усилия, преодолевая порывы ветра, тратя на это силы. Но именно непогода помогла отряду незаметно форсировать реку.
Около 70-ти партизан выбрались на берег выше Чнырраха. Сгруппировавшись, стали ждать. Появились люди вышедшие из Константиновки. Этими бойцами командовал Сергей Стрельцов. Партизаны разбились на несколько отрядов, каждому из которых предстояло выполнить свою задачу.
По плану ревштаба бойцы, приведенные Стрельцовым в Чныррахский распадок, должны были напасть на японских солдат в бывшей казарме минеров на мысу, им помогал отряд Чащина, а основные силы партизан под командованием Павличенко нацелились на японские каменные казармы за рекой Патхой.
Тем временем отряд Чащина изготовился атаковать казарму минеров у берега, которую занимали японцы. Началом атаки должны были послужить ружейные выстрелы с верхнего сектора крепости.
Из Астрахановки спешно выехали на санях 200 человек резерва. Им предстояло помочь Стрельцову и Чащину развить успех. Еще два отряда стояли на дороге, закрывая путь возможной помощи японцам из города. Успех операции зависел от слаженности действий. Потянулось томительное ожидание.
Теперь всё зависело от группы, которая находилась в тайном убежище и должна была подняться на верхний сектор бывшей батареи Александра Невского и захватить его.
Для выполнения этой ответственной задачи несколько дней назад Стрельцов выслал в Чныррахский распадок взвод опытных бойцов Якова Есипова. Тот оборудовал там зимовье, в котором скрытно и устроил своих людей.
Здесь они затаились и ожидая команды, готовились к захвату одного из фортов крепости. Этой ночью наконец-то был получен долгожданный приказ.
Группа захвата, состоящая из бывших солдат артиллеристов Чныррахской крепости, Есипова, Писарева, Брешева, Хахулина, Павлова, Баканова, Бибенина, братьев Ковалевых, Соловьева, Вагина и Бодянова начала, то и дело в темноте проваливаясь в сугробы, осторожно подниматься на Владимирскую сопку со стороны батареи «Опасной» по заранее спланированному маршруту.
Весь крепостной район им был отлично знаком. Несмотря на непогоду Баканов легко угадал место, откуда можно под снегом найти проход в большую траншею.
Оказавшись в ней быстро нашли необходимый вход, проникли в подземелье и двинулись в направлении верхнего сектора.
Дальше им нужно было выбраться на поверхность, с тем условием, чтобы выйти в тыл к японским часовым дежуривших у орудий бывшей батареи Александра Невского.
Стрелки на часах показывали уже 2 часа ночи, когда группа Есипова вышла из подземелья и очутилась на верхней площадке форта. Здесь она разделилась.
Большая часть бойцов - 9 человек, начала медленно пробираться к караульному помещению японского наряда разместившемуся в Преображенской штабной казарме. Остальные трое Хахулин, Брешев и Бибенин, остались поджидать часового.
Когда из снежной кутерьмы возникла медленно бредущая фигура, они её без труда нейтрализовали и спрятали тело зазевавшегося японца в подземный ход, из которого недавно вышли.
Тем временем, отряд Есипова неожиданно наткнулся на 2-х японцев, идущих им навстречу - возможно смену. Партизаны не растерялись. Метель и фактор внезапности были на их стороне.
Если у неожидавших нападения японцев винтовки «Арисака» были за спиной, то у партизан оружие находилось под руками, на боевом взводе. Загремели выстрелы. Один из японцев бросился бежать назад, но Есипов уложил его выстрелом в затылок. Другого свалили Павлов и Баканов.
Пока они его вязали и прятали в подземелье форта, оставшаяся семёрка изготовилась к бою. Через непродолжительное время, находящиеся в караульном помещении и услышавшие стрельбу сонные японцы стали выскакивать на улицу.
Не зная причин стрельбы, они в суматохе выбегали из дверей, что-то крича и мешая друг другу. Их встретила не только тьма со снежным вихрем, но и затаившиеся артиллеристы, вместе с которыми притаилась зловещая смерть.
Вспыхнула непродолжительная схватка. Выбегая из полуосвещённого помещения в ночную мглу, путаясь в своих длинных, обшитых мехом шинелях, самураи были обречены, их перебили почти всех, без потерь со своей стороны. Наряд был обезврежен. Батарея захвачена.
Выстрелы были услышаны не только караулом, но и партизанами Стрельцова и Чащина. Да и самураи всполошились - из минной казармы побежало крупное подразделение японцев. Японцы спешили к Преображенской батарее, где только что отгремели выстрелы. Не добежав до батареи, японцы открыли сильную стрельбу по отряду Есипова и вынудили его отступить к батарее «Опасной».
Как только началась пальба на главной дороге у Преображенской батарее, Чащин поднял своих людей и повел их вслед за японцами, напавшими на Есипова. Тем временем бойцы Стрельцова стремительно атаковали казарму минеров и гранатами выбили из нее остатки японских солдат на улицу. Возникла паника.
Самураи не помышляя об обороне, бросились в сторону Патхи, где находились основные силы крепостного гарнизона, но напоролись на партизан Павличенко, которые помогли Стрельцову нанести окончательное поражение отступающим из минной казармы. Японцы, ранее атаковавшие Есипова, подверглись нападению чащинцев.
С другой стороны их принялись обстреливать, вернувшиеся к брустверу верхнего сектора, люди Есипова. Зажатые с тыла и фронта на узкой дороге, остатки разбитых японских подразделений побежали в обход Сигнальной горы на Каменку, в расположение своего гарнизона на Патхе, под защиту каменных казарм.
Партизаны их сначала преследовали, но потом бросили эту затею. На пути отступления врага партизаны подобрали 6 убитых и 3-их раненых японских солдат. Крепость Чныррах была окончательно захвачена и очищена от противника.
Группа под руководством Якова Есипова была собрана не случайно, в ней собрались бывшие артиллеристы, которые в 1918 году участвовали в приведении крепости в небоеспособное состояние.
Кроме захвата батареи перед ними стояла ещё одна немаловажная задача - восстановить и подготовить к бою часть крепостных орудий. Стоило скоротечному сражению закончиться, как 12 храбрецов снова появились на бывшей батарее Александра Невского. Они сразу же принялись откапывать из-под снега тайники, где хранились замки, приборы от орудий и боеприпасы.
После расчистки артиллерийской площадки, артиллеристы занялись восстановлением захваченных пушек.
Руководил восстановительными работами присоединившийся к ним оружейный мастер И.Я. Демидов.
Через 5 часов кропотливого труда орудия были окончательно подготовлены к боевым стрельбам. Два орудия «Виккерс» и две 57-миллиметровые пушки были приведены в боеспособное состояние. Об этом доложили в штаб. Пока восстанавливались орудия, наступил день.
Пользуясь светлым временем суток партизаны провели зачистку.
К вечеру 6 февраля вся территория крепости Чныррах до реки Патхи была полностью очищена от японских солдат. Их остатки скопились в своих каменных казармах в 2-х верстах от крепости.
Тем временем, штаб под руководством Я.И. Тряпицына разработал дальнейший план действий.
Стрельцов получил задание: утром, после того, как начнется обстрел казарм за Патхой, подтянуть своих бойцов поближе к реке и по окончании обстрела решительно атаковать интервентов.
Для того, чтобы не возникло каких либо сюрпризов, Стрельцов приказал одному из своих отрядов следить за главной дорогой - по ней могли попытаться отступить, выбитые из цитадели японцы.
Не исключалось, что и майор Исикава, командовавший японскими солдатами, подбросит подкрепления из Николаевска попавшему в беду крепостному гарнизону, поэтому следить надо было в оба. Утром 7 февраля японцы были чрезвычайно удивлены, а сказать прямо - поражены, начавшимся артиллерийским обстрелом своих казарм со стороны фортов крепости, хотя стреляли из одного орудия, казалось, что мертвые пушки заговорили языком огня и стали.
Вскоре поступило сообщение, что два снаряда попали в казарму, - один в склад. Крепостные орудия, сделав еще несколько залпов по казармам, прекратили стрельбу. Партизаны были уверены, что японцы поймут безвыходность своего положения и вывесят белый флаг, но этого не произошло.
Гордые самураи на такой поступок пойти не могли. В последующие дни японцы судорожно предпринимали попытки вернуть крепость под свой контроль, наступали по глубокому снегу, но их каждый раз легко отбивали.
В. Лисицин, уполномоченный польского комитета в Николаевске-на-Амуре, вспоминал:
«...8 февраля последние колчаковские и японские отряды отступили в район города, и он был осажден большевиками. Через пять дней была взята крепость Чныррах, а находившийся там гарнизон из 200 матросов с небольшими потерями отступил в Николаевск. Через неделю после занятия крепости большевики начали обстреливать Николаевск. Попадания были: в военную телефонную станцию, в дом бывшего губернатора, в дом Штарка. 24 февраля бомбардировки уже не было, в тот день начались мирные переговоры между большевиками и японскими и колчаковскими гарнизонами».
11 февраля под прикрытием артиллерийского огня партизаны перешли в наступление и заняли часть крепостных казарм. Путь на город был открыт.
Майор Исикава начал осознавать бесперспективность борьбы. Не желая напрасно терять людей, он попытался тянуть время.
Уже днем 11 февраля японцы передали партизанам копию декларации генерал-лейтенанта Сирамидзу, в которой говорилось о нейтралитете японских войск к политической борьбе в России.
Японцы также просили гарантию сохранения жизни японского гарнизона Николаевска-на-Амуре и имущества.
Партизаны прекратили обстрел казарм крепости и предложили начать переговоры.
Нина Лебедева с докладом о текущей ситуации и для координации последующих действий отправилась на почтовых лошадях в главштаб партизанских сил края в село Нижняя Тамбовка.
Доложив обо всём происходящем, она не задерживаясь вернулась в отряд. Японцы же воспользовавшись временной передышкой, в ночь на 12 февраля подожгли помещения военной радиостанции и механической мастерской, вышли на Амур и отступили в город.
Остановимся подробнее на Николаевской радиостанции. Выстроена она была за городом, в предкрепостном районе на левом берегу реки Верхняя Патха, недалеко от ее устья. До основных крепостных сооружений было несколько километров.
Официально радиостанция подчинялась штабу крепости и носила название «Станция искрового телеграфа Николаевской-на-Амуре крепости».
На территории станции были воздвигнуты две решетчатые деревянные мачты по 35 метров высоты. Мощность передатчика составляла 2 киловатта.
Станция поддерживала связь с береговыми, военными и гражданскими радиостанциями в Хабаровске, Нижне-Тамбовском, Имане, Керби, Охотске и т.д., а также с теми военными кораблями Тихоокеанского флота, на которых были установлены корабельные радиостанции. Руководил станцией искрового телеграфа штабс-капитан Десницкий М.В.
В сентябре 1918 г. она была захвачена японскими оккупационными войсками.
В течении 1918-1919 годов японские специалисты сменили часть радиоаппаратуры на более современную, деревянные мачты были разобраны и вместо них смонтированы долговременные металлические решетчатые радиомачты.
Устанавливая металлические мачты, оккупанты, вероятно, рассчитывали не на один десяток лет пребывания на нашей нижнеамурской земле. Но эти мечты не оправдались. 12 с лишним лет николаевское военное радио исправно служило и царским войскам, и красногвардейцам, и японским оккупантам. В феврале 1920 г. после отступления японцев от станции остались лишь дымящиеся развалины, да частично сохранившийся фундамент. Впоследствии «искровой телеграф» больше уже не восстанавливался.
Дипломатические коллизии
Японцы, создавая видимость переговоров, сдаваться не спешили. Время затишья было использовано ими на перегруппировку сил и подготовку к обороне.
Для защиты города на его окраину они выдвинули артиллерийские орудия, которые начали обстрел партизанских передовых частей, одновременно несколько орудий были поставлены на позиции рядом с китайскими военными канонерками.
Расчет был прост. Партизанская артиллерия, подавляя эти огневые точки, могла случайно повредить канонерки, и тогда бы возник конфликт партизан с вооруженными китайцами.
Разгадав этот замысел японцев, партизаны послали предупреждение городской думе и китайскому консулу, что они будут обстреливать орудия, где бы они ни стояли, а все последствия обстрела города возлагаются на японские войска и на местное городское самоуправление.
Так же, было заявлено, что если со стороны японцев последует продолжение боевых действий, то город подвергнется бомбардировке.
Ответа не последовало, и тогда 25 февраля партизанская артиллерия начала обстрел города и в течении дня периодически вела огонь.
Только после этого над городом взвилось несколько белых флагов и был послан в качестве парламентёра русский. Партизаны прекратили стрельбу и предложили начать полноправные переговоры.
В этот же день в колонии прокаженных, расположенной в нескольких километрах от города, состоялась первая встреча участников переговоров. Под давлением различных консульств японцы прислали представителей на переговоры, которые проходили 25-28 февраля.
С японской стороны это были поручики Цукамото и Кавамото с двумя переводчиками Накамура и Кавамура, от партизан - Тряпицын, Наумов, Бузин, Пономарев и Покровский. На этой встрече условились начать переговоры 26 февраля. От японского штаба до колонии прокаженных установили телефонную связь. Тряпицын вынудил японцев разговаривать с ним как с представителем Советской власти.
В качестве наблюдателей на переговорах были два белогвардейских офицера: капитаны Мургабов и Немчинов. Капитан Немчинов был опознан Тряпицыным, как руководитель расстрелов партизан на Сучане (ныне Партизанск в Приморье), но был отпущен в город, хотя и не считался парламентёром. Тряпицын не хотел уподобляться, убившим парламентёров белым, ещё не заматерел, верил в слово чести и пытался обойтись без лишней крови.
Согласно договорённости, переговоры начались 26 февраля. Тогда же, было подписано соглашение о перемирии на три дня с 26 по 28 февраля включительно. В одном из пунктов этого соглашения излагались требования партизанской Красной Армии к японскому командованию.
В частности, в городе не должны производиться политические аресты. Все арестованные, находящиеся в тюрьмах города, должны быть изъяты из-под охраны белых и переданы в ведение и под охрану японцев или китайцев. Как японские, так и русские белые войска прекращают военные действия в любой форме.
Все три дня перемирия шло двустороннее обсуждение условий заключения мира. При обсуждении этих условий, партизаны проявили недюжинный дипломатический талант.
Ни на какие уступки, а тем более соглашения с японцами, они не шли. Изначально японская сторона выдвигала такие условия перемирия, словно не партизаны являются доминирующей силой, а они. Однако, твёрдая позиция партизанского командования всё расставила по своим местам.
В порядке сравнения приведу условия японского командования и отрезвляющий ответ партизанского командования на эти тезисы.
Предложения японского командования: «Мирной делегации Красной Армии Николаевского района. Наши условия следующие:
1. Строго соблюдать декларацию Сирамидзу.
2. Сдать всю артиллерию и оружие японскому командованию.
3. Ограничить число красных, входящих в город.
4. Освободить всех пленных, как японцев, так и русских.
5. Восстановить телеграфное и почтовое сообщение между хабаровском и Чныррах и передать на определённые часы русское радио японскому командованию.
6. Вознаградить пострадавшее население за понесённые убытки.
7. Почему производилась стрельба Чныррах вопреки декларации генерал-лейтенанта Сирамидзу.
8. Почему производилась стрельба по городу без предупреждения. Особенно по консульству.
9. Каким порядком желают войти в город и создать новую власть.
10. Полная неприкосновенность личности, жилищ, имущества, офицеров, чиновников, солдат, а также всех граждан и служащих правительственных учреждений.
11. Полное забвение прошлому.
12. Все офицеры и солдаты, не разделяющие взглядов новой власти, находятся под защитой японского командования и консульства, и при открытии навигации под их охраной имеют право выезда за границу беспрепятственно, но до выезда за границу сохраняют право ношения мундира.
13. Полная неприкосновенность всех граждан, не разделяющих взглядов новой власти, жизнь и имущество которых находится под охраной японского командования и имеют право беспрепятственного выезда за границу. 14. В случае возобновления военного действия всем желающим женщинам и детям, не принимающим участия в политической борьбе, допустить право беспрепятственного выезда из города до прекращения осадного положения.
Майор Исикава. 1920 г. 26 февраля.
Ответ партизан, на «скромные» условия японцев:
«Японскому командованию в г. Николаевске. На ваши требования считаем необходимым ответить следующее:
1) Обещаем строго соблюдать изложенное в декларации ген.-лейт. Сиромидзу.
2) Неприемлем на основании п.1-го декларации о соблюдении японской армией нейтралитета и международных законов экстерриториальности.
3) в отношении п.4 заявляем, что мы всегда соблюдаем международные законы, если таковые не нарушаются противоположной стороной.
5) а) Для удовлетворения нужд населения вообще почтово-телеграфное сообщение существует по всей территории России и Сибири,
б) требование японского командования о передачи радио является нарушением 1-й части п. 1-го декларации.
6) По водворении порядка на основании существующих международным законам пострадавшее население должно быть вознаграждено.
7) и 8) Русско-японское командование нами предупреждалось через посланного парламентёра Орлова, который был вопреки международных законов расстрелян.
9) Власть советов создана. Порядок вступления красных войск будет зависеть от результатов переговоров.
10,11,12 и 13)) Ответом на эти пункты могут служить декреты Народных Комиссаров Советской России.
14) Ответ зависит от результата дальнейших переговоров.
П.п. Командующий Красной армией Николаевского фронта Я. Тряпицын. Начальник штаба Т. Наумов. Представители Красной армии: Бич, Дед, Чёрный»
Бросаются в глаза подписи под документом. Командующий и начштаба подписались официально, остальные почему-то прозвищами-псевдонимами. «В чём прикол, брат?» Дальнейшие торги со стороны японцев не принесли им каких-либо дивидендов. Позиция партизан по условиям мирного договора оставалась непоколебима и 28 февраля 1920 года в крепости Чныррах был подписан следующий документ.
Вот его текст:
«Акт мирного договора. 1920 года, февраля 28-го дня. Мы, нижеподписавшиеся, представители японского командования в гор. Николаевске поручики Цукамото, Кавамото при переводчиках Накамура и Кавамура, с одной стороны, и представители Красной Армии Николаевского фронта товарищи: Тряпицын, Наумов, Бич, Дед и Чёрный, с другой стороны, заключили мирный договор на следующих условиях: Японское командование через своих вышепоименованных представителей, обязуется безусловно выполнять предъявленные ему представителями красной армии следующие требования:
1. Безусловное выполнение японским командованием декларации генерал-лейтенанта Сирамидзу.
2. Полное разоружение белогвардейского отряда города Николаевска и выдача всего вооружения и снаряжения его. (Место выдачи оружия может быть указано нами дополнительно).
3. Все посты до нашего входа в город и замены их нашими постами должны занимать японцы.
4. По выполнению изложенного, японские войска обязаны сдать все караулы нашим войсковым частям и занять указанные им помещения. Вопрос о помещениях может быть решён совместно.
Со своей стороны, представители Красной Армии Николаевского фронта также обязуются выполнить предложенные японским командованием требования в редакции, изложенной в ответе на пункты условий японского командования, при сем прилагаемом.
Настоящий договор мы обязуемся выполнить точно и нерушимо, в чём и подписуемся. Представители японского командования поручики Цукамото, Кавамото. Переводчики Накамура и Кавамура (место японской печати). Представители Красной Армии: Я. Тряпицын, Т.Наумов, Дед и Чёрный. При подписании сего договора присутствовали представители николаевского гражданского самоуправления В. Камаровский, Д. Карпенко. Представитель от русского командования Немчинов. Представитель профессиональных союзов города Николаевска Савчук».
Цит. по: Булатов Партизанское движение в низ. Амура 1918-20 гг.
Итак, Николаевск пал. В истории города открывалась новая страница. Партизаны получили долгожданный трофей и в последний февральский день готовились торжественно вступить в город.
Сергей Тимофеев,
Санкт-Петербург.
(Продолжение «Нижнеамурская голгофа. Поиски истины» следует)
