Александр Светогоров

Восемьдесят лет не могут разгадать тайгу авиакатастрофы пассажирского гидросамолета (катамаран) «Савоя C.55X», который 26 июня 1935 года вылетел из Александровск-Сахалинского в Хабаровск и бесследно пропал.
 
На борту было 12 человек, 9 пассажиров и 3 члена экипажа, командир корабля - спасатель челюскинцев - Александр Светогоров. Разбившийся в тайге самолет нашли через несколько месяцев охотники, потом к месту катастрофы было еще несколько экспедиций, но почему-то общественности об этом стало известно только в наше время*.
 
И вот совсем только недавно останки экипажа и пассажиров были собраны в лесу и переданы на экспертизу в КГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» Хабаровска. Но что же произошло с самолетом?
 
Известно, что на борту «Савоя C.55X» были не обычные пассажиры. В Хабаровск летел директор Тымовской машинно-тракторной станции (МТС) на Сахалине Антон Васильевич Шереметьев. При нем был наградной пистолет Коровина (ПК), он вез под миллион рублей - выручка МТС - в Хабаровск вместе с главбухом Степаном Щетининым.
 
Самолет вылетел утром 26 июня 1935 года и должен был лететь по установленному маршруту: от Александровск-Сахалинского через Татарский пролив с заходом на материк (ворота материка) в районе оз. Большие Кизи, и далее, оставляя слева п. Де-Кастри, поворачивая курсом к п. Софийск, с выходом на Амур. И по реке, как по путеводной нити, в Хабаровск (см. «Трагедия летчика Светогорова»).
 
В тот день был туман, плохая видимость. Самолет пролетел заход в «ворота на материк» у п. Де-Кастри и полетел еще 87 км, далее на север, оказавшись за п. Лазарев, где зайдя по р. Тыми в долину Чертова хребта, попал в «каменную ловушку». Там его и нашли разбившимся. Можно предположить, что самолет задел сначала одной лодкой, а потом и кабиной пилота вековые лиственницы... Но мог ли командир корабля Светогоров так «ошибиться» с заходом на материк?
 

Схема (увеличена) полета Светогорова

 

«Правда», 30.04.1935 г.

Зная биографию летчика Александра Светогорова, нельзя пройти мимо его подвига в 1934 году, когда будучи командиром звена 11-го авиаотряда войск ОГПУ СССР 2-й отдельной Камчатской морской авиаэскадрильи, он участвовал в спасении челюскинцев. Взлетев на самолете «Савоя С.62bis» со льда на лыжах в районе мыса Олюторского, он перебросил группу челюскинцев от с. Уэлена до п. Провидения - точки сбора зимовщиков**. И был представлен командованием погранвойск Управления Краснознаменной пограничной и внутренней охраны (УКПВО) к ордену Красной Звезды.
 
Так вот, летал он на севере в условиях высшей категории трудности, где сплошной лед и нет никаких визуальных ориентиров, а все полеты проходят только по компасу. Как же он мог пролетел заход на материк 26 июня 1935 года? А если и был туман, то почему он не дождался погоды?
 
Известно, что вынужденные посадки обычно делались в затоне у села Виахту в Александровск-Сахалинском районе Сахалинской области, в 77 км от районного центра - Александровск-Сахалинского (тогдашнего областного центра). Этот затон как раз напротив «ворот на материк» - оз. Большие Кизи у п. Де-Кастри.
 

Схема/ зона вынужденной посадки

 
Водный путь с острова на материк напрямую составляем 70 км. Здесь ждали погоды, при полете в Хабаровск и обратно - до Александровск-Сахалинского.
 
Именно здесь и приводнился (называется «сидел на трассе») рано утром 25 июня 1935 года на «Савоя C.55X» Александр Светогоров, когда летел на Сахалин. Отправляясь в обратный, и как оказалось, в последний путь, Светогоров не сел в затоне у Виахту при плохой погоде, а пролетел дальше.
 
Загадка «пролета» гидросамолета в тот день, похоже, лежит на поверхности. Если внимательно читать протокол №121 от 31 августа 1935 года на заседании бюро Далькрайкома ВКП(б), где озвучено Заключение комиссии дальневосточного краевого комитета ВКП(б) по материалам обследования дальневосточного территориального управления Гражданвоздухофлота, то там приведен пример, как «Светогоров уже оставлял управление самолетом во время полета на Сахалин». Машину вел бортмеханик/бортинженер, который ответственный за состояние и работу двигателей, аппаратуры и оборудования и мог разбираться в управлении самолетом (на «Савоя C.55X» был двойной штурвал - командир за левым, бортмеханик - за правым).
 
С чем связаны такие действия, в протоколе не указано. Можно только предположить, что вымотавшийся от бесконечных полетов (путь до Хабаровска и обратно до Сахалина занимал в одну сторону 5 ч. 20 мин., а в июне 1935 года за 15 дней Светогоров налетал 75 часов, выполнив всю месячную норму) с отдыхом в 2-3 часа, Светогоров поднимал и садил самолет, а уже в полете его вел бортмеханик.
 
Если учесть все эти факты, и опять же, лишь предполагая, по одной из версии, - самолет «Савоя C.55X» 26 июня 1935 года вел бортмеханик Стыченко. Он запросто мог пролететь «ворота на материк» и пролетев по прямой на север, до п. Лазарев, забеспокоившись, что местность какая-то другая, передал управление Светогорову. А Светогоров, считая, что они у Де-Кастри, стал заходить по утвержденному маршруту (трассе), попал в гору Медвежью Чертова хребта в Николаевском районе Хабаровского края...
 
Начальник Александровск-Сахалинского гидропорта Моничев за выпуск самолета 26 июня 1935 года в нелетную погоду отдан под суд.
 
Константин Пронякин,
п. Лазарев Николаевского района Хабаровского края.
 
*С. Глухов. «Второе исчезновение «Савойи»» // «Воздушный транспорт», 24.08.1985 г. (первая публикация по катастрофе).
 
**Самолет Светогорова совершил успешную посадку в п. Провидения около 18 часов 30 апреля 1934 г. Через день пограничный летчик вылетел в Уэлен, откуда привез 8 челюскинцев и среди них трехмесячную девочку, родившуюся на льдине. Всего Светогоров доставил в п. Провидения - основную точку сбора зимовщиков - 29 пассажиров и членов экипажа затонувшего парохода «Челюскин».
С врачом Старокадомским пограничный летчик в начале мая совершил полет на мыс Шмидта, откуда эвакуировал 6 больных цингой моряков с парохода «Хабаровск», так же зимовавшего во льдах Чукотского моря. Челюскинскую летную эпопею Александр Светогоров завершит без единой поломки.