 |
| «Камчатка» |
| |
«Камчатка» добывала краба в Баренцевом море. 2 февраля 2015 года экипаж приступил к постановке орудий лова. Во время работы старший мастер добычи приморец Игорь Ли был сбит за борт крабовой ловушкой. Его пытались спасти, но тщетно. Человек погиб.
Поскольку судно приписано к Петропавловску, следствие велось на Камчатке. Оно пришло к выводу, что виноват второй помощник капитана, житель нашего края Евгений Иванов, который в момент ЧП нес вахту на мостике. Якобы он не обеспечил соблюдение требований охраны труда, и это стало причиной несчастного случая.
Таково краткое содержание уголовного дела. Но если внимательно прочитать все его четыре тома, то мы увидим эту историю совершенно в ином свете. Слишком много в ней нюансов, подводных течений, закулисных игр. И все они послужили спусковым крючком трагедии.
Галера для рабов и крабов
«Камчатка» - типичная галера для рабов, «соковыжималка». Все на ней было подчинено лишь одной цели - зарабатывать. Остальное (безопасность мореплавания, охрана труда) - по боку.
По словам рыбаков, на судне не проводилось ни учений по спасению, ни отработки сигналов тревог, ни инструктажей по технике безопасности. Спасательная шлюпка и ее спусковое устройство во время промысла ни разу не проверялись.
Экипаж не был укомплектован полностью (видимо, ради экономии). О нехватке людей говорит тот факт, что даже помощники капитана шли вкалывать на палубу как простые матросы. Члены экипажа работали на промысле без отдыха по 18 часов подряд. Сменить их было некому.
Вахты на мостике длились по 10 часов и больше (а по нормативу не должны превышать 4 часов). При этом на вахту ставились люди неподготовленные, необученные, неопытные.
Рыбаки с ног валились от усталости. От многочасовой тяжелой работы притуплялись внимание и чувство осторожности.
Хроника драмы, произошедшей 2 февраля 2015 года, подтверждает: что касается охраны жизни и здоровья людей, на судне царил полный бардак.
Смертельная вахта
Для Евгения Иванова в качестве второго помощника капитана это была вторая промысловая вахта на «Камчатке» (первую он отстоял 12 часов подряд). К работе он приступил без должного инструктажа, без обучения безопасным методам работ, без допуска к самостоятельному несению вахт.
При этом на него еще легли обязанности рулевого, так как рулевой по приказу капитана отправился работать на промысловую палубу. Мог ли Иванов предвидеть, предотвратить несчастный случай? Вряд ли ему хватило бы для этого знаний, умений, возможностей.
Показания свидетелей об обстоятельствах гибели Игоря Ли разнятся, но в целом складывается следующая картина. Пострадавший сам проявил крайнюю неосторожность, поэтому был сбит крабовой ловушкой за борт. Увидев, что товарищ тонет, рыбаки бросились к дежурной шлюпке, но вывести ее за борт не смогли. То ли не работала лебедка, то ли экипаж просто не умел ей пользоваться.
Пока рыбаки «колдовали» с лодкой, краболов делал маневры. Он развернулся по направлению к тому месту, где тонул Игорь Ли. Но не смог вовремя остановиться. По инерции прошел мимо. Хотя тонущий был буквально в двух метрах от борта. Ему бросали спасательные круги с привязанными веревками. Один из кругов он успел схватить, но не удержал коченевшими руками. Судну пришлось снова делать разворот.
Подготовка и спуск шлюпки должны занимать не больше 10 минут. Но прошло и 10, и 20, и 30 минут, прежде чем рыбаки смогли вручную сбросить шлюпку на воду. Двигателя в ней не оказалось, гребли на веслах. Вместо положенных по расписанию по тревоге «Человек за бортом» пяти членов экипажа в шлюпку сели только двое, поэтому некому было оказать первую доврачебную помощь Игорю Ли, когда его затащили в шлюпку.
Прошло 40 минут, прежде чем пострадавшего доставили на борт судна. Но было уже слишком поздно.
Фатальные обстоятельства
По версии следствия, Иванов как вахтенный помощник должен был проследить, чтобы промысловая вахта надела страховочные жилеты, обвязалась тросами. Якобы Игорь Ли погиб потому, что был и без того, и без другого.
Но что такое страховочный жилет? Это не спасательное средство. Он не согревает и не защищает человека от переохлаждения. Его задача - удержать человека на плаву до подхода дежурной шлюпки.
Однако Игорь Ли держался на плаву, подавая признаки жизни. Роль жилета выполнила куртка, внутри которой образовалась воздушная подушка.
Единственное, чего куртка не могла, - защитить лицо от погружения в воду. Когда Игорь Ли ослабел, он уронил голову. Лицо оказалось под водой. Но и страховочный жилет не держит голову человека.
Что касается троса, моряки должны носить предохранительные пояса и крепить их страховочными концами в штормовых условиях. Но когда Игорь Ли упал за борт, в море не штормило. Значит, трос был не обязателен.
Из этого следует простой вывод. Фатальным стало отсутствие не жилета или троса, а помощи. Она опоздала, потому что на судне ничего не было готово к спасению. Человек умирал в ледяной воде. Окружающая среда его убивала. Все решали минуты, и время было упущено.
Следствие старательно обходит факты, которые ставят под сомнение вину Иванова. В обвинительном заключении говорится, что все меры по спасению человека были приняты: и спасательные круги бросали, и шлюпку спустили. Но не сказано, что шлюпка была спущена только со второй попытки.
Если бы подобное случилось на обычном судне, то на скамью подсудимых попали бы и капитан, и владелец парохода. Но кто сказал, что «Камчатка» - обычное судно?
Кому же принадлежит этот лихой краболов, гроза Охотского и Баренцева морей?
Ищут пожарные, ищет милиция
 |
| Договор с «Камчаткой» |
| |
Затем прокуратура посчитала такие сделки незаконными. В мае 2014-го суд признал недействительным договор аренды «Камчатки» и постановил вернуть ее государству. Но вот уже два года решение суда не исполняется. Судебные приставы обыскались, но не нашли ни «Мидель», ни «Камчатку». Фирма была даже объявлена в розыск.
А краболов, оказывается, в июне 2014-го (спустя месяц после того, как суд решил возвратить его в государственное стойло) с благословения капитана порта покинул Петропавловск и направился в Норвегию.
Ищут пожарные, ищет милиция, а «Камчатка» спокойно идет своим курсом через полмира, заходит по дороге в российские порты, покидает их, пересекает государственную границу, получает разрешение на лов краба в Баренцевом море, приступает к промыслу, перегружает продукцию. Но никто не пытается остановить и отправить судно назад на Камчатку, где несчастные приставы сильно переживают от того, что не могут исполнить решение суда.
А квоты у «Камчатки» непростые. Международные! В ее судовых суточных донесениях из Баренцева моря указан код режима промысла - 15: по международным договорам. В качестве владельца квот упомянута фирма «Фишберген». Я искал ее упоминания в интернете. Yandex выдал информацию о некоем ООО «Фишберген» во Владивостоке, которое ведет добычу краба в том районе Баренцева моря, где промысел регулируется международной комиссией НЕАФК.
Во как! С одной стороны государство в лице прокуратуры и суда признает использование «Камчатки» частной фирмой незаконным, с другой - в лице Росрыболовства распахивает перед ней все двери, открывает все границы.
Видимо, кто-то очень влиятельный передвигает это судно по мировому океану. Подозреваю, что ход расследования гибели Игоря Ли направляла та же зловещая рука: она вывела из-под удара комсостав и подставила вахтенного. Ведь судно нельзя лишать командиров - промысел должен продолжаться!
Два капитана
В материалах дела есть трудовая книжка Игоря Ли. Список предприятий впечатляет: «Иянин Кутх», «Сонар ДВ», «Компас», «Лига». Эти фирмы ценили в рыбаках не только профессиональное мастерство, но и умение держать язык за зубами.
В «Лиге» работал и брат Игоря Ли Сергей, на том же краболове - «Капитан Лигов». В 2013-м Сергей Ли был осужден как капитан этого судна за незаконный промысел. В том деле мелькнула и «Камчатка». Когда обыскивали транспортник «Гера», который принял с «Капитана Лигова» улов, среди «неучтенки» нашли крабовую продукцию со штампом «Камчатка». Были основания полагать, что это груз с одноименного судна. Но тут следствие зашло в тупик.
В декабре 2014 года братья Ли оказались на «Камчатке» в одном экипаже. Игорь был зачислен старшим мастером добычи, Сергей - старшим помощником капитана. Сергей Ли в тот момент не мог занимать капитанскую должность по решению суда. Однако, по словам членов экипажа, «Камчаткой» неофициально командовал именно он.
Был на борту и официальный капитан, Сергей Васильев. Но и при наличии аж двух капитанов порядка на судне не наблюдалось. Охрана труда была пущена на самотек. Итог - гибель Игоря Ли, которого фактически бросили умирать в ледяной воде.
То, что происходило с его телом дальше, тоже за рамками понимания. Труп 10 дней хранился в ящике на судне. «Камчатка» почему-то не могла зайти в терводы России, чтобы привезти «груз 200» на берег. То ли боялась возвращаться на Родину, то ли получила приказ любой ценой продолжать лов.
Только когда к «Камчатке» подошло другое судно для перегруза, оно приняло на борт тело и доставило его в Мурманск. Дальше началась мистика.
О чем молчит экспертиза?
Экспертиза тела проводилась в Мурманске. Странно, что осмотренный экспертом труп был одет совершенно не так, как Игорь Ли в момент гибели. Если его кто-то переодел после смерти, то с какой целью?
Согласно записям судового врача, он сделал Игорю Ли укол адреналина в сердце. Но эксперт следов укола на теле погибшего не обнаружил. Куда же делся этот след?
Свидетельство о смерти с указанием ее причин было готово 17 февраля 2015 года, а экспертиза состоялась только спустя два дня. Как эксперт мог за два дня до осмотра тела заранее делать выводы?
Эксперт пришел к заключению, что Игорь Ли захлебнулся. Если это так, почему при осмотре погибшего ни в кишечнике, ни в желудке не оказалось морской воды?
Эти вопросы заставляют нас сделать два предположения, которые друг друга не исключают. Первое: тело подменили. Второе: эксперт подогнал свои выводы под готовую версию.
Кстати, судовой врач посчитал, что Игорь Ли умер от переохлаждения, так как пробыл без помощи в ледяной воде более 20 минут. Это больше похоже на правду. Но такая правда означает, что в гибели человека виновны капитан и владелец судна, которые не обеспечили должным образом безопасность и спасение членов экипажа. А владельцев, как и капитанов, напомню, двое. Формальный - Российская Федерация. И фактический - очень «крутая» и неуловимая фирма «Мидель», которая отжала у государства имущество и тут же получила право работать по международным договорам. Конечно, скамья подсудимых - не для таких.
Корабль-призрак
На Youtube можно найти ролик, который рыбаки «Камчатки» сняли на ее борту. Судя по увиденному, пароход разваливается на ходу. А чего ждать от японской «воровайки», которой перевалило за тридцатник?
Мне приходилось видеть, как тщательно портовые и прочие власти проверяют рыболовные суда перед их выходом в рейс. Контролеры готовы придраться к любой мелочи. Уверен, на «Камчатке» можно было найти массу нарушений и закрыть ей дорогу в море, когда она готовилась покинуть наш порт. Если я прав, то вина в смерти Игоря Ли отчасти лежит и на тех, кто выпустил это судно из Петропавловска.
Некоторые скажут, что бесполезная стоянка конфискованного флота больно бьет по бюджету государства. Нет уж, пусть лучше стоят, чем отнимают жизни.
Как и следовало ожидать, гибель члена экипажа ничего не изменила на «Камчатке». Стало только хуже. Об этом свидетельствуют события октября 2015 года. Тогда несколько рыбаков потребовали списать их с этого судна из-за невыносимых условий работы. Для их освобождения был даже отправлен пограничный катер.
Оказавшись на берегу, «камчатцы» рассказали, что на краболове сломаны многие механизмы, срок действия регистровых документов истек, затоплен один из балластных танков и т. д.
24 февраля 2016-го я направил запрос в краевое управление Росимущества с просьбой пояснить, когда этот краболов прекратит свою «кругосветку» и вернется на Родину. Но вот уже почти два месяца чиновники не знают, что мне ответить.
По неофициальным данным, «Камчатка» брошена в Норвегии без экипажа, копит долг за стоянку. Если ничего не изменится, она будет арестована норвежскими властями и продана. Кто ее купит? Очевидно, те же, кто пригнал судно в Северный бассейн.
Невиновные виновные
Прокурор, представлявший обвинение по делу Евгения Иванова, требовал для подсудимого 2,5 года реального лишения свободы. Суд, признав Иванова виновным, ограничился условным сроком. В российской адвокатской среде это считается новой формой оправдательного приговора. Когда судья сомневается в виновности подсудимого, он выбирает для него самое мягкое наказание из возможных. Но оправдать его не может, потому что для нашей Фемиды оправдание - вещь почти недопустимая.
Такое решение вряд ли устроит родных Игоря Ли, которые с самого начала не были согласны с выводами следствия. Для них это вопрос не только морального удовлетворения. С кого им теперь требовать компенсацию за потерю кормильца? Если по справедливости, то платить должны многие.
Во-первых, судовладелец. То бишь, государство, которое раздает свои суда кому попало, не беспокоясь о том, что с ними происходит потом. Во-вторых, конкретные чиновники, отпустившие «Камчатку» на вольные хлеба. В-третьих, коммерсанты, сделавшие из нее карманный краболов. В-четвертых, командир судна, который выжимал из рыбаков соки, не заботясь об их безопасности. Но суд своим решением полностью снял с них ответственность за гибель члена экипажа. Значит, они могут продолжать в том же духе.
Сочувствую бедолагам, которых заманят из России на это судно для следующего промыслового рейса. При таком отношением к людям со стороны владельцев «Камчатки» она принесет еще немало горя.
Кирилл Маренин
Газета «Экспресс-Камчатка», 24.04.16
