Привычная череда красных дней календаря наступающего месяца. Первое число - День весны и труда. Девятое - День победы. Пятое число - не праздник уже без малого четверть века, однако День печати, который отмечали газетчики, полиграфисты, работники книжной торговли, по-прежнему будоражит сердца, хотя официально перенесен с мая на январь.

 

Год назад в публикации с заголовком, который повторен сегодня, я напомнил о газетчиках, ушедших из жизни. О Галине Востриковой из «Молодого дальневосточника», Геннадии Степановиче Зырянове из «Тихоокеанской звезды», Олеге Мосьпаке из «Дальневосточного Комсомольска». Их объединяло одно - преданность профессии, которой они отдавали силы и знания, как правило, в ущерб остальному. По-другому они не могли…

 

После выхода в свет публикации («Дебри-ДВ», 9 мая 1913 г.) ко мне обращались коллеги, знакомые и незнакомые, которые посчитали, что тема нуждается в продолжении. Важно, чтобы в читательской и журналистской среде не забывались профессионализм, принципиальность, участливость.

 

Тихонов из «Восхода»

 

В декабре 1973 года был создан Ванинский район, а с июля 1974 года в райцентре стала издаваться газета «Восход». Костяк редакционного коллектива составили журналисты с опытом: Ираида Литвинова, Валерий Фатеев, Евгений Чуев. Тогда же приступила к работе выпускница отделения журналистики Дальневосточного университета Светлана Яшина, а местный фотограф Николай Чукин был принят на должность фотокорреспондента. Неприятность состояла в том, что редактор, которого в Ванино направил сектор печати крайкома КПСС, через считанные дни уволился и уехал.

 

Возглавить газету поручили Владимиру Тихонову, сотруднику райкома. Это был необычный партаппаратчик. Еще в Комсомольском-на-Амуре педагогическом институте, где ему довелось учиться, он начал писать стихи и в последующие годы не оставлял сочинительства. Помню его очерк об учителе из села Уська-Орочская Николае Павловиче Сидорове, который напечатала «Тихоокеанская звезда». Инструктор отдела пропаганды и агитации не побоялся взяться за тему, разработанную ленинградским писателем Семеном Бытовым в его книге о педагоге-орденоносце из национальной глубинки.

 

Разместилась редакция газеты «Восход» на окраине райцентра в деревянном строении без коммунальных удобств. Типография неподалеку должна была производить набор текста, верстку страниц, печатание тиража, однако найти полиграфистов в Ванино, градообразующими предприятиями которого были порт и леспромкомбинат, не получалось. Краевое управление печати и полиграфии взялось привлечь кадры из других районов, но при одном условии - предоставлении жилплощади. Сколько кабинетов обошел Тихонов, сам он никогда не рассказывал. Вообще это был поразительно интеллигентный человек. Он не повышал голоса, даже с водителем редакции был исключительно на «Вы».

 

В новом доме на улице Портовой Тихонов пробил 4-комнатую квартиру, где поселись девчата-полиграфисты и семья журналиста. Потом ее удалось разменять, и все остались довольны. А сколько зим Владимир Дмитриевич редакторство совмещал с заботами истопника? Отопительный котел в «деревяшке» почти не давал тепла, зато сильно дымил.

 

«Восход» переселился в квартиру панельной пятиэтажки, пока не было достроено типовое здание редакции и типографии на улице Волжской, откуда в пореформенную пору журналистов и полиграфистов пытались выселить. Тихонов отказался от переезда в районную администрацию, и можно представить, каких усилий ему это стоило.

 

Творческий состав пополняли новые кадры: Валентина Касьянова, которая занималась письмами, Лариса Маклакова, освещавшая приватизацию, другие неоднозначные явления в экономике района, фотокорреспондент Владимир Романчук, радовавший не только снимками, но и текстами. Наконец, Татьяна Седых, которая сегодня известна как редактор газеты «Мое побережье», можно сказать, конкурента «Восхода».

 

Все они старались поднимать острые темы, как правило, не задумываясь, как недовольство критикой выплескивалось на редактора. Тихонов с его небольшим росточком, в традиционном костюмчике с галстуком отбивал нападения, как кумир его молодости вратарь Лев Яшин. Как мне представляется, во многом благодаря Владимиру Дмитриевичу состоялись известные не только в районе, но и крае журналисты: Маклакова, ставшая собственным корреспондентом хабаровского радио, Седых, которая удостоена наград профессионального сообщества.

 

После достижения пенсионного возраста он несколько раз оставлял должность редактора, идя навстречу пожеланиям районного руководства и переходя в корреспонденты. Для него наступала болдинская осень, когда Митрич с превеликим удовольствием писал про порт и спорт, про дорожников и железнодорожников. Но Тихонова возвращали, и он в старой-новой должности в очередной раз признавался мне, что понимание в ведомственных и властных структурах лишь убывает. Его сердце остановилось в редакторском кабинете, когда Владимир Дмитриевич разговаривал по телефону…

 

Три газеты и одна жизнь

 

Узнать Сергея Анатольевича Торбина было трудно не только потому, что поезд из краевого центра амурчане встречали в январской утренней мгле. На нем была дубленка, хотя в Хабаровске зимой он обходился демисезонным пальто. К тому же в первый раз я видел его в шапке с опущенными ушами, но от ерничества по этому поводу воздержался. В конце концов в Амурске Торбин жил и работал гораздо больше меня, только назначенного редактором газеты «Амурская заря». В этом городе он сделал первые шаги в газетном деле, а потому с особым чувством приехал сюда в командировку.

 

Как заместитель редактора «Тихоокеанской звезды» он должен был представить нового собственного корреспондента газеты в Амурске. Официальной части предшествовала поездка по городу на редакционном УАЗе. Им управлял Владимир Федорович Коршунов, с которым Торбин трудился в «Амурской заре».

 

Прошло полтора десятка лет, Сергей Анатольевич не узнавал города своей молодости. «Здесь был родник, из которого мы брали воду, когда приезжали сюда на пикник с женами и детьми!» - воскликнул он, когда водитель притормозил у молодежного жилищного комплекса завода «Вымпел». Там, где поднимались высотки 8-го микрорайона, шумела тайга, куда амурчане устремлялись за брусникой и маслятами. Обычно сдержанный, Торбин был переполнен эмоциями, сыпал фамилиями, обращаясь к Коршунову, и судя по материалам в «Тихоокеанской звезде», поездка в Амурск оказалась для него плодотворной в творческом плане.

 

В 1978 году я пришел в газету «Молодой дальневосточник», редактором которой был Сергей Торбин. В первые месяцы не мог избавиться от ощущения, что не гожусь и в подмастерья. В материалах Александры Ждановой, Юрия Лепского, Тамары Швыдкой присутствовала не только фактура, но и цвет, запахи, движения, что поднимало газетное творчество до писательского.

 

Публикации редактора появлялись нечасто. Запомнились заметки из Египта, где он побывал по линии бюро молодежного туризма «Спутник». История и текущий момент не были опущены, хотя впечатляло не это, а ощущение горячего песка, вкус верблюжьего молока, речитатив погонщиков, представленные автором сдержанно и увлекательно. Словом, мастерски.

 

Египетские впечатления Торбина были подвергнуты критике. Краевая комсомольская организация обсуждала трилогию Леонида Ильича Брежнева, разыскивала ВБСУ - выбывших без снятия с учета. К чему упоминать о верблюжьем молоке, когда в хабаровских гастрономах очереди за обычным, коровьим?

 

Торбину были ближе иные персоны. Например, актер театра на Таганге Валерий Золотухин, которого редакционная машина привезла на ночь из села Бичевая района Лазо, где снимался фильм «Предварительное расследование» - продолжение «Хозяина тайги». Золотухин почти до утра рассказывал нам о Любимове и Высоцком, своей книге «На Исток-речушку, к детству моему». И, разумеется, пел…

 

Редакторский кабинет стал местом встречи с актерами театра «Современник» Константином Райкиным и Валентином Никулиным, которые прилетели в Хабаровск, чтобы сыграть в театре драмы инсценировку шукшинской повести «А поутру они проснулись…». Говорилось о спектакле, действие которого разворачивается в медвытрезвителе, Шукшине, «Современнике».

 

Осенью 1981 году Сергей Анатольевич перешел из «Молодого дальневосточника» в «Тихоокеанскую звезду», куда я попал несколько раньше. Признаться, в партийной газете он опекал меня больше, чем в комсомольской, хотя его неспешные беседы на профессиональные темы наверняка памятны Раисе Целобановой, Сергею Лебедеву, Валерию Смирнову, другим в ту пору молодым «тозовцам». Чего хотел от нас замредактора? Чтобы мы не замыкались на вверенных нам отраслях. Так, меня он со свойственной ему иронией упрекал за кубометры вывезенной древесины и центнеры выловленной рыбы, но как без этого обойтись, когда тебе доверено освещение лесной и рыбной промышленности?.. Он мог подсказать сюжетный ход, предостеречь от скоропалительных выводов, наконец, вернуть материал на доработку, что не огорчало, а вдохновляло.

 

У руля первой газеты края Сергей Анатольевич встал в 1991 году, после августовского путча, когда трудовой коллектив избрал его руководителем. Главное достижение Торбина в период межвременья - это сохранение газеты. А ведь могло произойти, как в Приморье, где редактор «Красного знамени», известный и талантливый, невольно стал ее могильщиком. Торбин умел ладить с властью, но это не означает, что с газетных полос пропала критика. На мой взгляд, лучшие публикации Бориса Федосенко, Раисы Елдашовой, Геннадия Гапонова состоялись, когда издание возглавлял Торбин.

 

Он собрал классный творческий состав. Из «Хабаровских вестей» пригласил Елену Ищенко, из «Амурского меридиана» - Оксану Омельчук. Под его началом стали первыми перьями региона Ольга Новак и Ирина Машнова, которые работали в жанре журналистского расследования. Где они сейчас?

 

Наверняка Торбин мог сделать карьеру в столице. Как сделали это его соратники по «Молодому дальневосточнику» Александр Куприянов и Игорь Коц, возглавившие соответственно «Вечернюю Москву» и «Советский спорт». Но он остался в Хабаровске, перебравшись из Центрального района в Кировский, чтобы всегда видеть из окна Амур.

 

Он ценил дружбу. Об этом мне рассказывал старейший лесопромышленник края Онуфрий Иванович Ясинский. В поселке Лесном Амурского района, где располагалась центральная усадьба Литовского леспромхоза, Ясинский познакомился с Торбиным, который работал сучкорубом. Труд Онуфрия Ивановича неотделим от таежной глубинки, и когда он, жена его или дочь выезжали в Амурск, Комсомольск-на-Амуре, Хабаровск, где в разные годы жил Сергей Анатольевич, встречали их с неизменным радушием, помогали, чем могли.

 

О нездоровом еще с детства сердце Торбин не упоминал. После операции кардиологи настойчиво советовали оставить работу. Но Сергей Анатольевич не представлял жизнь без газеты. «Это по газетному», - произносил он, и было понятно, что Торбин доволен. Фраза «Не по газетному» означало противоположное.

 

В этом году Сергею Анатольевичу Торбину исполнилось бы семьдесят лет.

 

Михаил Карпач

«Приамурские ведомости», 30.04.14